Райен уже ушёл довольно далеко. Пришлось снова припустить бегом, чтобы догнать его.
— Райен, пожалуйста. Это очень важно. Я тебе всё объясню — потом. Где ты нас видел?
Он обернулся через плечо. Посмотрел так, словно хотел сказать: как будто ты сама не знаешь. Но ответил:
— Под лестницей в главном холле. Лучше прятаться надо.
— Когда это было?
— Вчера, около полуночи, — он недовольно дёрнул плечом. — Всё, допрос окончен? Убедилась?
— Убедилась. Убедилась кое в чём важном. И… — я помедлила, а потом решительно добавила: — Я и правда солгала вчера про потерю памяти. Дело в другом… вот только в это другое ещё сложнее поверить, чем в потерю памяти.
Райен ничего не ответил, только нахмурился. Но гнев на его лице слегка разбавился другими эмоциями: удивлением и едва заметным интересом.
— Слушаю, — проронил он, чуть шевельнув бровями.
— Не сейчас, — я покачала головой. — Если то, что ты сказал, правда, а, судя по всему, так и есть, то у меня большие проблемы. И я должна бежать их решать. А потом я тебя найду и всё расскажу, на этот раз начистоту.
— Ни хрена не понимаю.
— Я знаю, — я позволила себе слабо усмехнуться. — Я тебя найду вечером. Пожалуйста, не делай пока никаких выводов!
Оставив Райена недоумевать, я помчалась по коридору обратно.
Итак, Эсуми вчера ночью встречалась с Лероем. Плевать на поцелуи, хотя мысль об этом вызывала во мне брезгливость — главное выяснить, зачем она виделась с ним. Ставлю на кон зачётку, что не ради поцелуев, что это имеет отношение к чернильному камню, оставленному на столе за день до того. Но что она писала — или рисовала? И зачем?
Перед тем как отправиться искать Лероя, я заглянула к мастеру Санду и предупредила, что нам с Райеном понадобится ещё немного времени на улаживание отношений, так что сегодня тренировка вряд ли получится. Думала, он рассердится, но учитель только благожелательно кивнул и сказал:
— Хорошо, Эсуми. Главное чтобы вы могли положиться друг на друга. Начнём тренировки, когда вы будете готовы.
Я закрыла дверь в зал и на миг позавидовала Райену. Вот бы нам такого учителя, а не мастера Иезегарда, грозящего, чуть что, выставить из академии!
А теперь… к Лерою!
Лерой нашёлся в мужском общежитии, в своей комнате (я выяснила, где она, путём расспросов). Изрядно удивился, завидев меня на пороге. Я думала, он предложит зайти, но он, оглянувшись разок, шагнул в коридор и аккуратно прикрыл за собой дверь.
— Пойдём, — и сам пошёл первым, словно показывая путь.
