26 июня около 9.00 на юго-восточной окраине Новомосковска вспыхнула перестрелка. Начальник штаба группы дезинформировал Селявкина, сказав, что стрельбу подняли не разобравшись, при смене частей. Однако, это было началом наступления деникинцев. Рано утром они форсировали Самару между Новомосковском и селом Под город нее и перерезали железную дорогу на Екатеринослав. Время работало на добровольцев: хотя у них еще не было артиллерии, через плавни удалось переправить дроздовцев и корниловцев, их должны были поддержать несколько козачьих полков. Этих сил было вполне достаточно для выхода к мосту через Днепр, нужно было пройти всего около 25 километров по хорошему шоссе, встретив по дороге разве что тыловиков.
В это время в расположение дивизиона вернулся броневик из Екатеринослава, и доставивший приказ Ворошилова — действовать по обстановке и главное — предупредить захват деникинцами железнодорожного моста через Самару. Но обстановка требовала немедленно пресечь попытку деникинцев перезать пути сообщения с Екатеринославом. К тому же командир броневика доложил Селявкину — шоссе обороняет пехота, которую недавно сбили с позиций у железной дороги корниловцы и дроздовцы, надежды на ее стойкость мало. Селявкин принимает решение немедленно выдвинуть дивизион к участку прорыва деникинцев и занять оборону вдоль шоссе.
Вперед были высланы легкие броневики и мотоциклисты с задачей — связать боем передовые части белых. Что они успешно и осуществили, рассеяв пулеметным огнем казаков, группками прорвавшихся к шоссе. Красная пехота еще откатывалась к шоссе, занимая оборону в придорожном кювете. Немало красноармейцев уже перебежало шоссе. А по полю уже приближались стройными рядами и колоннами дроздовцы и корниловцы, имевшие на флангах казаков.
Оценив обстановку, Селявкин решил атаковать противника танками и тяжелыми броневиками в лоб. Времени для проведения изящных маневров не было. Да и артиллерии у белых еще не было, и местность предстоящего боя была ровной, как стол. Судя по поведению деникинцев, они либо не знали о прибытии дивизиона, либо решили не брать его в расчет. Селявкин на ходу изменил решение — атаковать не просто танками и броневиками, а задействовать все огневые средства дивизиона!
Прикрывшись огнем батареи, дивизион развернулся в довольно совершенный боевой порядок: танковый отряд составил ударное ядро, атакуя посредине боевого порядка, на флангах атаковали бронеотряды «А» и «Б», сам Селявкин с тяжелыми броневиками следовал за линией танков, выполняя роль САУ. Благодаря высокой выучке личного состава, дивизион в боевом порядке вскоре уже двигался по полю навстречу белым. Красная пехота сначала не поднялась в атаку вслед за дивизионом. Но Селявкин, покинув свой броневик, поднял красноармейцев и повел за броневиками в атаку. При посадке в броневик командир получил ранение в шею» но из боя не вышел и продолжал руководить действиями дивизиона.
