Мужу сказал только, что у нее проблемы с иммунитетом, и госпитализировал в больницу Боткина с диагнозом «энтероколит» — как раз по назначению. Она там вскоре и умерла. А потом и у него обнаружился вирус. Мужик сначала запил, но, затем из пике вышел, оправился. Недавно встретил его на улице.
— Доктор, — говорит, — а Вы ведь подозревали у нее СПИД. Почему не сказали?
— Ну сказал бы. Вы бы меня тут же на месте и убили.
— Ага. Гы-гы-гы.
— А мне это надо?
Некоторые более совестливые инфицированные тетки себе для дальнейшей жизни товарищей по несчастью подбирают, другие гастарбайтеров заводят, которым бывает все равно, лишь бы дырочка была, третьим вообще становится на всех наплевать: «А катись оно все вам…» Бывает также, и достаточно часто, вдруг, вспомнив про Богом данное предназначение, эти бабоньки рожать собираются. Не факт, что ребенок родится инфицированным, но, риск высок — от пятнадцати до тридцати процентов, в зависимости от вирусной нагрузки. Как они потом будут со своей совестью договариваться, если малыш заразится?
Хотя наш новый инфекционист, почему-то оптимист по натуре, и утверждает, что в Питере этот риск составляет всего два процента, но, думаю, это касается лишь обследованных и пролеченных будущих родительниц и не исключенных из исследования как не уложившихся в искомый результат. Статистика, так же как бухгалтерия, — вещь лукавая.
Мужики тоже бывают хороши. Один так два раза женился и последовательно заразил и схоронил обеих жен. И не судили.
Надо будет в «Хеликс» сходить, анализы сдать. А то, если не перехватишь анализ, врачебная тайна быстро распространится. Ловить потом сочувствующие и не очень взгляды сослуживцев совсем не хочется. А если еще и «эвакуация» предстоит… Рановато. Хотя и так каждого четвертого — пятого моего сокурсника уже нет. Один в Афганистане погиб, другого, что на Украине на наркотиках поднялся, на рельсы бросили, остальные поумирали — кто от рака, кто от сердечнососудистых болезней, кто от пьянства, особенно в последнее время, после увольнений по возрасту. Вот, неделю назад и Владик «сыграл в бутылку», решив продолжить семейное торжество в одиночестве на даче.
Раньше, когда доктором наук на кафедре служил, как-то держался, а тут расслабился. Впрочем уже на старших курсах на своих вечеринках мы, чтобы не портил всем праздник своей болтовней, устраивали ему «быстрое погружение» — каждый по очереди подходил выпить с ним на двоих. Потом тело тихо закатывали в угол.
