Меньшее зло | страница 4
– Останемся на привал?
– Да.
– Кто дежурит первым?
– Никто. Выспись как следует.
Больше не обращая внимания на спутника, я достал из разгрузки свернутый в крохотный цилиндр термоплащ, закутался в него и постарался как можно удобнее расположиться среди камней. Сунул под голову фляжку, прикрыл глаза…
– От часового будет больше вреда, чем пользы, – неожиданно произнес Генри. – Его могут обнаружить и он хуже восстановит силы. А если кто-то на нас выйдет, то часовой все равно ничем не поможет, верно?
– Да.
– Нас учили по-другому.
– Я знаю. Не мешай спать.
Скотт замолк, но смог продержаться лишь минуту – пережитый шок и накопившиеся эмоции требовали компенсации. Хотя бы за счет разговора.
– Мне сказали, что я должен делать все, как вы. Тогда выживу.
– Хорошо. Спи.
– Еще мне сказали, что вокруг вас гибнут люди. Каждый раз.
– Обсудим это вечером.
На этот раз мне удалось-таки заснуть. А когда я снова открыл глаза, вокруг уже сгустились сумерки.
– Происшествий на было, – ровным голосом доложил сидевший у противоположного склона оврага напарник. – Дождь только собирается.
– Хорошо.
Дождь – главный друг разведчика. Дождь заглушает звуки шагов, маскирует инфракрасное излучение, защищает от снайперов и автоматических систем. Отправляться в дальний рейд без его поддержки – самоубийство.
К счастью, дожди на нашей планете идут очень часто.
– Выйдем, когда стемнеет?
– Да.
Наступило тягостное молчание. Проснувшийся раньше меня Скотт явно хотел о чем-нибудь поговорить, но сдерживался. Мне же общаться не хотелось. Абсолютно.
– Скажите, вы когда-нибудь видели самолет? Или флаер?
– Что? – я удивленно глянул на спутника и взялся за фляжку. – При чем здесь флаеры?
– Ни при чем. Извините.
Ко мне совершенно внезапно пришло осознание того, что рядом находится обычный двадцатилетний мальчишка. Закончивший специальные курсы, умеющий стрелять и драться, но по своей сути так и оставшийся ребенком. Ребенком, мечтающим когда-нибудь посмотреть на настоящий самолет.
– Да, я видел самолеты. Но сам никогда не летал.
Скотт кивнул и промолчал.
Откуда-то издалека донеслись первые раскаты грома. Мне на руку упала тяжелая капля.
– Сегодня нужно дойти до Афин. Это тридцать километров.
– Я знаю. Там все еще радиация?
– Мы пройдем по окраинам.
– Ясно.
Меня всегда интересовал вопрос – почему самые первые колонисты решили назвать свои города в честь оставшихся на Земле столиц. Нехватка воображения, ностальгия или какой-нибудь хитрый план, призванный укрепить связи между планетами? Если учесть, во что превратилось наше существование за последние два столетия, то этот план явно провалился.