– Значит, мне это запрещено? – спросил понтифекс.
– Нельзя сказать, что запрещено, ваше величество, но традиция диктует…
– Значит, в Лабиринте я – пленник?
– Ни в коей мере не пленник, ваше величество, но…
– Но мне лучше пореже появляться в верхнем мире, а еще лучше не показываться там вообще?
Ну и так далее. Должен сказать, что мои симпатии принадлежали Ариоку; не забывай, что я не уроженец Лабиринта, подобно тебе, а просто человек, которого привели сюда служебные обязанности, и порой подземная жизнь несколько тяготит меня. Во всяком случае, Гуаделум убедил его величество, что о великом паломничестве не может быть и речи. Но я отчетливо видел беспокойство в глазах понтифекса.
Следующее необычное явление заключалось в том, что его величество начал тайно уходить по ночам и бродить по Лабиринту в одиночку. Никто не знает, насколько часто он делал это, прежде чем мы узнали о происходящем, но до нас стали доходить странные слухи о том, что одетого в маску человека, очень похожего на понтифекса, замечали под утро то во дворе Пирамид, то в зале Ветров. Мы отказывались верить слухам до той ночи, когда одному из лакеев понтифекса послышался звонок, а войдя в его спальню, он обнаружил, что она пуста. Думаю, Силимур, что ты должна помнить ту ночь, потому что я был с тобой, а один из людей Гуаделума выследил меня и заставил пойти с ним, объявив, что идет экстренное совещание высших советников, для которого требуются мои услуги. Ты была расстроена… я бы даже сказал, сильно расстроена. Конечно, совещание было связано с исчезновением понтифекса, хотя мы скрыли это, заявив, что обсуждались меры помощи Стойензару, сильно пострадавшему от грандиозной приливной волны. Мы нашли Ариока приблизительно в четыре часа утра. Он был на Арене – ты же знаешь эту дурацкую пустую площадь, построенную понтифексом Дизимаулом в один из его периодов помутнения рассудка, – сидел, скрестив ноги на дальней ее стороне, играя на зутибаре и распевая песни перед аудиторией из пяти или шести оборванных малышей. Мы привели его домой. Несколькими неделями позже он снова ускользнул и сумел добраться аж до самого двора Колонн. Гуаделум решил серьезно поговорить с ним. Ариок упорно твердил, что для монарха очень важно бывать среди своих подданных и узнавать, чем они недовольны, приводил при этом примеры из жизни Старой Земли.
Гуаделум начал потихоньку расставлять охранников вокруг покоев его величества – якобы для того, чтобы застраховаться от покушения. Хотя кому может прийти в голову убивать понтифекса? Охранники были нужны для того, чтобы помешать Ариоку выходить наружу. Но понтифекс, хотя и эксцентричен, далеко не глуп, и, несмотря на охрану, за следующие два месяца ему удалось вырваться еще дважды. Ситуация становилась критической. Что, если он вдруг исчезнет на неделю? Что, если он выберется из Лабиринта на поверхность и отправится погулять в пустыню?
