Теперь, в Миннесоте, Полсон использовал похожую тактику. Он сообщил местным компаниям, занимавшимся техобслуживанием и ремонтом, что ему нужна помощь на заводе Pine Bend, крупнейшем в штате нефтеперерабатывающем предприятии и крупном заказчике. Он также сообщил им, что если они откажутся выполнить эти работы сейчас, когда он в них нуждается, то он никогда не обратится к ним снова. Если они откажутся, Кох в будущем будет нанимать только те компании по техническому обслуживанию, чьи сотрудники не входят в профсоюзы.
Сторонние профсоюзы уступили. Они согласились выполнить работу, которую предлагал Полсон. Для представителей этих компаний Полсон устроил специальный въезд на завод, находившийся далеко от главной линии пикетирования. Работы начались, и пикет OCAW теперь был еще более ослаблен.
Затем Полсон вбил клин между Профсоюзом водителей грузовиков, который осуществлял грузоперевозки для завода, и OCAW. Водители грузовиков по-прежнему отказывались пересекать линию пикета, поэтому Полсон разработал искусную систему, которая позволяла им несмотря на это работать с Koch Refining. В качестве транзитного пункта Полсон использовал небольшую парковку возле нефтеперерабатывающего завода. Водители заезжали туда и выходили из своих грузовиков. Там их ждали водители грузовиков, которые работали в Koch Oil в южных штатах, и, как только члены Профсоюза водителей покидали грузовики, в них садились водители из Koch Oil.
Затем водители Koch Oil подъезжали к заводу и въезжали на его территорию сквозь ряды пикетчиков, колотивших по стеклам и бросавших «ежи» под колеса. Благодаря такой договоренности представители Профсоюза водителей грузовиков сотрудничали с Koch, формально не нарушая линию пикета. Нефть поступала на завод, бензин вывозился с завода, а OCAW с каждым днем получал все меньшую поддержку.
Джон Куджава, президент OCAW, дома не рассказывал о работе [139]. Его жена Марта Энн почти ничего не знала о переговорах, которые он вел с Koch Refining. Джон часто проводил выходные и вечера, выпивая с друзьями. А когда был дома, молчал.
Но Марта Энн видела, как нарастает в нем напряжение.
Он пытался скрыть смятение. Он стал много пить.
Kуджава был в безвыходном положении. Если бы он стал активно настаивать на соглашении, чтобы прекратить забастовку, то его могли заклеймить как предателя или «продажную шкуру». Если бы он не выполнил требования Koch, хотя бы некоторые из них, то сотрудники, интересы которых он представляет, могли никогда не вернуться на работу.
