Перед глазами Мэн Хао калейдоскопом проносились воспоминания. Сколько всего произошло, с тех пор как он добыл медное зеркало, которое так любило источать пугающую ауру при виде существ с мехом или перьями. Не стоит забывать и про противостоящую воле Небес способность к дублированию. И странное отвращение холодца, которое привело к тому, что он принял форму несмолкающего и вечно причитающего попугая. Мэн Хао вспомнил о событиях турнира за Наследие Кровавого Бессмертного и о том, как он чуть было не надел кровавую маску. Стараниями Патриарха клана Ли он чуть было не лишился рассудка. Если бы не птичий крик из медного зеркала, ему бы не удалось избежать катастрофы. Не забыл он и про древнюю Обитель Богов, когда могущество медного зеркала помогло ему войти внутрь квадратного треножника, несмотря на отсутствие в его жилах древних линий крови.
Сразу по достижении стадии Создания Ядра он почувствовал пробуждающуюся ауру внутри медного зеркала.
— Попугай... — сказал он с блеском в глазах.
Его Пурпурное Ядро начало вращаться и втягивать в себя силу культивации. Управляя ей своей волей, он послал её через руку прямиком в зеркало. Зеркало окружило таинственное свечение, которое начало постепенно усиливаться. Внезапно из кровавой маски вылетел холодец. На его поверхности проступило привычное лицо старика. Он посмотрел на зеркало со смесью упрямства, решимости и серьезности, словно готовясь встретить своего заклятого врага. В глазах старика горело фанатичное пламя, будто холодец был на грани священной войны, которая предрешит судьбу звезд.
— Заклятый враг, ты наконец-то появился, — нараспев, словно молитву, произнес он. — Я ждал этого дня очень, очень долго. В этот раз первым, кого ты увидишь после своего пробуждения, буду я! На сей раз я точно наставлю тебя на путь истинный. Я сверну тебя с кривой дорожки порока и греха.
Сейчас холодец почему-то выражался не так цветасто, как обычно. Его привычный, беззаботный тон постепенно сменялся на серьезный, лекторский тон. Не обращая внимание на болтовню холодца, Мэн Хао концентрировал свою культивацию и посылал ее непрерывным потоком в медное зеркало, которое казалось какой-то бездонной дырой. Спустя какое-то время Мэн Хао посылал уже шестьдесят процентов культивации. Именно в этот момент зеркало ярко вспыхнуло. На его медной поверхности возник размытый призрачный образ.
— Давай, мой заклятый враг! — торжественно произнес холодец. — Выходи! Судьбой нам написано сразиться в этой битве. Выходи! Эм... — попросил он, повернувшись к Мэн Хао, — ну-ка поднатужься. Он почти вышел!
