Вопрос о деньгах я задал для проформы, чтобы не выйти из образа. Я и так знал, где они лежат, но такой вопрос я задать был должен. Я проследовал сначала в один, а затем в другой ресторан. Именно во втором я и обнаружил Грегора. Я махнул ему рукой, так как он сидел за дальним столиком у окна. Сразу видно, что свою работу хорошо знает. И вход в зал контролирует, и если что, через окно выйти сможет.
— Грегор, — сказал я, обращаясь к нему, когда он подошёл ко мне, — рассказываешь моим людям всё быстро и чётко. На вопросы отвечаешь подробно.
— Ясно, мессир, — ответил тот, посматривая по сторонам. — Надеюсь на ваше слово.
— Учти, меня в разговоре называть только сэр Эндрю.
— Понял. Я готов. Деньги у них?
— Да. Всё точно, как я сказал.
Мы вошли в знакомый Дубовый зал. За столом сидели двое комитетчиков, а перед ними лежал миниатюрный кассетный магнитофон, от которого тянулся шнур к микрофону. Перед майором лежала стопка чистых листов для записей. Значит, владеет стенографией и будет дублировать магнитофонную запись. Они обошлись без вставаний и пожатий рук. Грегор сел на стул и начался допрос.
Именно допрос. Грегор сначала рассказал всё, что сообщил вчера мне. А затем начались вопросы. Но по первым же ответам стало понятно, что допрашиваемый рассказал всё, без утайки. Подполковник посмотрел на меня и я кивнул, подтверждая правдивость рассказа. Грегор в этот раз принёс ещё фотографии каких-то документов, но они только подтвердили его слова.
Прошёл час и комитетчикам стало понятно, что больше ничего нового они не услышат. Но по их мыслям, которые я «читал», информация, которую они только что услышали, стоит гораздо больше, чем миллион. Я тоже это знал. Но только благодаря мне и первому миллиону, который я вчера отдал в виде чека, Грегор согласился на сделку.
— У нас больше нет вопросов, — сказал подполковник и передал дипломат Грегору.
Тот его открыл, выборочно отогнул края десяти «кирпичей» по сто тысяч долларов в каждом и кивнул головой.
— Okay, — удовлетворенно сказал бывший «мастер».
— Напоминаю о двадцати четырёх часах, — сказал я жёстко.
— Я помню. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.
После чего тот вышел и повисла пауза. Комитетчики понимали, что у них в руках оказалась настоящая информационная бомба, которая уже завтра может взорваться в Москве и эхо этого взрыва услышат даже в Америке.
— Говорите вашу просьбу, — сказал я, чтобы поторопить гостей. — Я уверен, что Юрий Владимирович передал для меня что-то ещё.
