Мы уже говорили ранее об ужасающем результате исследования, проведенного Тодом Рисли и Бетти Харт в одном из калифорнийских районов [58]. Эти данные демонстрируют безрадостную реальность с серьезными последствиями: к пяти годам некоторые дети из бедной языковой среды услышали на 32 миллиона обращенных к ним слов меньше, чем обычный ребенок из среднего класса. То, что Луиза Кук Моутс называет «словарной нищетой», простирается далеко за пределы того, что ребенок слышит [59]. Еще в одном исследовании, целью которого было выяснить, сколько слов используют дети в три года, дети из бедных районов использовали меньше половины слов, уже используемых их более «везучими» сверстниками.
Еще в одной работе ученые изучали книги в доме – любые книги. Исследование трех районов Лос-Анджелеса обнаружило поразительные расхождения в том, сколько книг было доступно тем или иным детям [60]. В большинстве малоимущих семей вообще не оказалось детских книг в доме; в семьях с низким доходом и в семьях среднего класса со средним доходом нашлось около трех книг; а в состоятельных семьях книг было около 200. Перед лицом этой статистики мои тщательно продуманные рассказы о словах и синтаксисе меркнут. Простое отсутствие книг будет иметь сокрушающие последствия, если говорить об объеме знаний о мире, которые должны быть приобретены в раннем возрасте.
Канадский психолог Эндрю Баймиллер изучает последствия низкого уровня словарного запаса у маленьких детей [61]. Он обнаружил, что дети, приходящие в детский сад только с четвертью стандартного словарного запаса, обычно отстают от других детей как по объему словаря, так и в понимании прочитанного. К шестому классу они отстают приблизительно на три полных класса от среднего уровня своих сверстников как по показателям словарного запаса, так и по пониманию прочитанного. Еще больше они отстают от тех детей, чей словарный запас в детском саду составлял около 75 % или выше. Другими словами, взаимозависимость развития словарного запаса и понимания прочитанного в дальнейшем влияет на то, что медленный рост словаря в раннем возрасте становится значительно более угрожающим, чем он представляется, если воспринимать его просто как результат невезения [62]. В языковом развитии ребенка ни один из факторов не действует изолированно: все имеет последствия для дальнейшей жизни в целом.
Многое из того, что сложилось ко времени детского сада, изменить нельзя, но не языковое развитие. Обычные семьи имеют широкие возможности дать ребенку все необходимое для нормального становления языка. В широкомасштабном исследовании раннего формирования навыков грамотности педагог Кэтрин Сноу из Гарварда и ее коллеги обнаружили, что, в дополнение к материалам для развития грамотности, один из главных вкладов в последующее чтение заключается в количестве времени, затраченного на «разговоры за ужином» [63]. Исключительное значение для языкового развития имеет то, сколько с ребенком разговаривали, читали ему и слушали его, однако реальность такова, что во многих семьях (независимо от экономического положения) слишком мало времени отводится даже на эти три базовых элемента, когда ребенок еще не достиг возраста пяти лет.
