Конечно же, необходим щит, который так нахваливал Тевтон. Он стоил двадцать за первый уровень. И если выбрать его, ни на что другое баллов не оставалось. Решение важное, поскольку нужно было все, и желательно сразу. Но на счету теперь всего двадцать одна тысяча, и больше, если не продавать оружие, взять негде.
От размышлений у Жданова начала болеть голова.
– Эд, – позвал он ворона, – как думаешь, что вкачать – «силу», «ловкость», «выносливость», «навык оружия» или «щит»?
– Вкачай бабу, – отозвался пернатый.
– Не понял? – озадачился Юра.
– Сними бабу, – охотно пояснил птиц, – трахни ее, присвой каждому умению цифру, и попроси выбрать, только бабу снимай живую, бот не канает. Спица всегда так делал.
– Оригинал он был, – усмехнулся Жданов, – но метод мне нравится. Вот только лишних очков на реальную, а не виртуальную нет. Так что выбирать будешь ты.
Юра быстро вырвал лист из пустого блокнота, что нашелся в рюкзаке мясника, написал на нем умения, потом на другой стороне цифры.
– Ну, Эдгар, посмотрю, насколько у тебя лапа счастливая.
Ворон снялся с насеста и приземлился на стол, скользкий пластик был ему не слишком удобен – ну не приспособлены птичьи лапы к подобному. Несколько секунд он изучал листочки, после чего долбанул по одному клювом, пробив его насквозь и оставив серьезную вмятину на столе.
– Э, мебель не порти, она у меня новая, – возмутился Жданов варварским отношением напарника к недавнему приобретению.
Птиц равнодушно взмахнул крыльями и вернулся на насест.
– Ну, давай, Якубович, не томи, – потребовал ворон, – что я там выбрал – пылесос, машину или ананас?
Юра и так знал что, но все равно перевернул листок с цифрой два.
– Да, меня ждет много боли. Ты выбрал «силу», «ловкость» и «выносливость».
– Ну, Шах, готовься. Ты настоящий мазохист, хотя на всех это по-разному действует, одни быстро в себя приходят, другие могут пару часов в отрубе валяться.
– Ладно, Эд, кукуй тут пока без меня. А я пошел страдать.
Процедура повторилась: выбрать умение, нажать «выучить», выслушать характеристику способности, подтвердить – все, как в прошлый раз. Хотя одна разница все же была, исчез механический, бесивший Юру голос.
После первого захода он оклемался почти сразу, снова было очень больно. Второй он выдержал с большим трудом. Очнувшись на кровати, Юра поймал себя на мысли, что очень не хочет продолжать эксперименты с организмом.
– Может, тормознешь? – поинтересовался Эдгар. – Тебе же явно хреново.
