— Не смей говорить такое, — грозно сказал ее отец, ударяя пальцем по столу при каждом слове.
Они больше никогда не возвращались к этой теме. Эта недосказанность осталась между ними, и как бы часто Ник не приезжала к нему, она больше не чувствовала его теплоты и не могла вновь сблизиться с ним. У матери Ник было двое преждевременных родов, ни один из малышей не выжил. После родилась Ник, единственный ребенок своего отца. Уволившись из высшей школы, где преподавал социологию, отец стал вести тихую скучную жизнь. По утрам он обычно отгадывал кроссворды, если ему не надо было сидеть с Бадди, или подолгу гулял.
Она знает, что отец винит себя в случившемся. Мать Ник убили восемь лет назад, среди бела дня, когда они были на работе. Возможно, Ник тоже винит себя, только не в смерти матери, а в том, что задержалась с друзьями на работе в тот день, и отец один обнаружил тело своей жены, увидел кровь по всему дому, кровь и следы погони. К тому времени как Ник вернулась домой, немного пьяная от выпитого с друзьями пива, полиция уже приехала, а тело матери увезли. Ник его так и не увидела. Ее хоронили в закрытом гробу. Она до сих пор не может решиться посмотреть рапорт об этом преступлении, а так как дело остается незакрытым, следователь не может дать ей отчет с результатами вскрытия. Ей известно только, что мать избили и закололи, она умерла от потери крови. До сих пор этого знания было больше чем достаточно для Ник. Теперь же, по какой-то причине, ей необходимо узнать больше.
Она хочет поговорить с отцом, но это невозможно, пока здесь вертится Бадди.
— Хочешь немного посмотреть телевизор перед сном? — спрашивает она.
Это действительно серьезная привилегия.
— Да, — Бадди, все еще дуясь, вбегает в дом и включает телевизор.
Ник кивает отцу, и он идет провожать ее до калитки.
— Пойдем, — шепотом говорит Ник, пробираясь к их обычному месту под старым дубом.
— Надеюсь, ты хочешь поговорить о чем-то хорошем, — произносит ее отец.
В темноте она видит блеск его глаз, зная, что ему нравится этот их тайный полуночный разговор в саду.
— Я знаю, ты не хочешь об этом говорить, — начинает Ник, — но это о маме.
Она чувствует, как он вздрагивает и напрягается.
— Мне нужно узнать больше, пап. Я не понимаю, почему именно сейчас мне стало это нужно. Может, это связано с исчезновениями женщин. Я что-то чувствую. Даже не знаю, как это выразить, я просто что-то чувствую, что-то ужасное, — ее голос дрожит. — И это меня пугает, папа. Иногда меня это очень пугает.
