— Азымбай-эке сказал мне следующее, — ответил гость, осушая чашу: — «Сын мой, — сказал он, — поезжай в джайляу Алтын-Куль, передай Сарманам мой салям. Старейшим этого рода донеси мои слова: «Каменные горы, как бы ни были крепки, со временем рассыпаются. Широкие озера, многоводные, как моря, высыхают… Так же и род Байтюры. Если ваши замыслят организовать новый союз, лучшие представители народа будут готовы прийти к ним на помощь».
Хозяин жадно ловил каждое слово гостя. Когда Арслан кончил, Сарсембай невольно поднялся с места. Все это было для него полной неожиданностью. В одну секунду перед глазами пронеслись картины предстоящей борьбы. С одной стороны, Байтюра, Якуп, Янгырбай, с другой — Сарсембай, Арслан, Калтай и еще множество союзников. У врагов много скота, много денег, их тайком поддерживает русское начальство. Но и род Сарманов, если понадобится, даст немалую толику денег, а к тому же использует общее возмущение против Байтюры.
Задумавшись, Сарсембай забыл и гостя и все, что их окружало.
— Джолконбая позовите, — приказал он.
Вошел батрак, высокий, широколицый, рябой, в рваной одежде. Он остановился у двери и голодными глазами уставился на кумыс.
— Поездку в город отложим до завтра. Сейчас запряги в тарантас буланого иноходца, которого привели сегодня из степи, и сивого жеребца. В тарантас положи кошму, одеяло, подушку, захвати с собой старого Карима и поезжай в джайляу Коргак-Куль. Там найди Биремджан-аксакала и скажи ему: «Сарсембай зовет тебя в гости, просит отведать у него мяса и кумыса. У нас, мол, гостит, Арсланбай, сын Магджан-хаджия из рода Танабуга». Понял?
Джолконбай оторвал взгляд от кумыса — на угощение рассчитывать не приходилось.
— Понял, — ответил он и повернулся к выходу.
Но бай остановил его:
— Постой! Ты останься, запряги лошадей, Карим поедет один. Не мешкайте!
Батрак ушел. Присутствующие были удивлены. Гость спросить, в чем дело, не решился, но байбича не пожелала остаться в неведении:
— Не пойму причины, из-за которой ты решил беспокоить девяностолетнего старца.
— Палка у нас перед глазами, но о чем говорил избитый Азымбай с аксакалом, нам неизвестно. Поэтому и позвал я старика, — пояснил бай.
Кумыс приятно разгорячил кровь. Больше пить было уже немыслимо. Разговор сам собой оборвался.
— Пройдемся? — предложил гость.
Все поднялись.
