Для нас бесспорным является сопротивление отлаженной американской государственной машины деятельности Трампа, направленной на возрождение американской экономики и отход от глобализма; равно как и существование групп согласования, системно влияющих на экономические и политические события, происходящие как в США, так и в мире. Вместе с тем, наименование «глубинное государство» для нас только яркая метафора, обобщающая собой эти группы, ныне противодействующие политике Дональда Трампа. Но подобная метафора способна не только правильно оттенять определенные феномены международной политики и экономики, но и наводить тень на плетень. Это мы видим, когда известный модератор деятельности администрации президента РФ Владислав Сурков экстраполирует прилагательное «глубинный» на некий народ. Очевидно, Сурков предполагает для такого народа и существование пресловутого глубинного государства. Становится жаль такой народ в откровенно сумеречном и даже химерическом концепте государственной власти от Суркова. Если продолжить аналогию, то «глубинный» народ существует и в США – это жители внутренней континентальной Америки или деиндустриализованного «ржавого пояса», благодаря которым Дональд Трамп пришел к власти. Как видим, на американском примере, именно глубинное государство противостоит «глубинному» народу, хотя положение последнего несравнимо лучше, нежели у вымирающего и нищающего населения российской глубинки.
Кроме того, в отношении борьбы с глобализмом следует особо подчеркнуть, что, во-первых, появление Дональда Трампа связано с попыткой обуздания хаоса, распространяемого по всему миру пресловутым глубинным государством или, скорее, структурами, скрывающимися за этой метафорой. Сосредоточение США на себе самих и в себе самих с последующим созданием по всему миру отдельных макроэкономических зон предстает частью этой стратегии, выработанной частью американской элиты, поддерживающей Трампа в политике умеренного, но разумного изоляционизма, и считающей, что дальнейшая реализация теории управляемого хаоса в мире может привести к неуправляемым последствиям. Во-вторых, водворение в Белом доме Дональда Трампа могло бы послужить возрождению роли личности в реальной политике, когда глава государства не просто согласованный представитель элитных групп общества и государственных институтов, но еще и персона, если не творящая политический процесс, то оказывающая на него существенное влияние, обусловленное ее характером и волевыми качествами. К сожалению, пока попытки Трампа проводить подобную политику наталкиваются на ожесточенное сопротивление американского глубинного государства. Скажем больше: они им успешно нейтрализуются. Но борьба еще не окончена, и ее результатом может стать компромисс между командой президента США и институтами, обобщенными понятием глубинного государства. В этом случае Дональд Трамп, уже смягчивший или даже переменивший свою позицию по многим вопросам, получает реальный шанс быть избранным на второй срок, став согласованным представителем или управляющим государством от элитных групп. Сохранится ли у него такая возможность при сохранении нынешнего status quo, сказать пока сложно. Хотя, на наш взгляд, ему, вероятно, придется покинуть Белый дом, поскольку ситуация с глобализмом и глобализацией зашла уже слишком далеко.
