— Почти, — кивнул я, — мне бы хотелось задать вам немного личный вопрос. Что в здании Университета делают драконы?
Ректор, казалось, на мгновение утратил невозмутимость. Сцеплённые в ладонях пальцы побледнели, а зрачки самую малость расширились.
— А вот о факте того, что в Университете драконы, я бы попросил сильно не распространяться, — сдержанно сказал Ахириэль. После чего рывком встал со своего кресла, подошёл к окну и посмотрел в него.
— Ваше высочество, — донёсся до меня его тихий и взволнованный голос, — вы знаете, что я к вам всегда хорошо относился, так вот сейчас вам мой совет. Забудьте о том, что видели сегодня здесь драконов. Потому что в противном случае это ударит по вашим интересам, и совсем не так, как вы того ожидаете. А теперь, — дверь за моей спиной открылась сама собой, — не сомневаюсь, что у вас есть много важных дел.
Покидая кабинет ректора, я, невзирая на настоятельную рекомендацию от того, кто понимал в десятки раз больше, чем говорил, никак не мог выбросить эти мысли из головы. Что значит: ударит по моим интересам? У меня-то какие могут быть дела с драконами? Но ответа на этот вопрос, конечно, не было…
* * *
Когда я возвращался обратно, то внезапно столкнулся нос к носу с сэром Экарио.
— Какая встреча, ваше высочество, — ехидно ухмыльнулся преподаватель иллюзий, — рад, безмерно рад вас видеть.
— Добрый день, сэр Экарио, — сдержанно кивнул я.
— Наслышан о твоих подвигах, наслышан, — улыбнулся преподаватель, — вот это я понимаю — направить молодую неуёмную энергию, да в нужное русло. А то ученик-то ты был способный, Дитрих, да только дурь в мозгах так играла, что только и оставалось, что за голову хвататься. Особенно эти чернильные пульки… вы бы знали, сколько времени после вашего исклю… выпуска понадобилось, чтобы их полностью искоренить, сколько хворостин о нерадивые задницы измочалить.
— Уверен, вы тоже когда-то были ребёнком, сэр, — хмуро заметил я, — и, уверен, что в своё время и вы добавили седины своим наставникам.
— Как не стыдно, принц Дитрих, — сэр Экарио покачал головой, — я был благочестивым и степенным ребёнком, гордостью своих родителей, ныне покойных, да благословит Создатель их души. Так, что-то давно кухарки Матьи не было видно, — сказал он, сворачивая в сторону кухонь, — я же час назад просил её принести мне обед. Куда она запропастилась?
Ещё до того, как мы подошли к продуктовой подсобке, я уже услышал вполне характерные придыхания и стоны. В следующий момент преподаватель открыл дверь подсобки… и застыл, скептически осматривая увиденную сцену. После чего с самым ехидным выражением лица повернулся ко мне и сказал:
