— Конечно, большая часть здешних слуг — драконы, — кивнул Карнекир, — но он человек, полностью заслуживший своё право быть здесь. В обмен на то, что он одевает весь замок, ему дозволено работать и как угодно экспериментировать с любыми тканями и материалами, в том числе — и с драконьей кожей. А это, судя по всему, предел его мечтаний. Да, Ватек очень эксцентричен, но учитывая, какие произведения искусства он шьёт, терпит его даже госпожа Карнелла. Хотя я почти уверен: будь её воля — она давно отхлестала бы его своим веером. Ну да сейчас всё это неважно, принц. Вам нужно отдохнуть. Я потом вас разбужу к ужину, если вы сами к тому времени не подниметесь.
С этими словами он покинул мою комнату. Я лёг в кровать, однако тело, вспомнив прикосновение аметиста, вновь наполнилось энергией, и я понял, что спать мне не хочется совершенно. А вот поесть не мешало бы определённо — и как только драконы упустили сей немаловажный пункт гостеприимства? Не считать же за угощение ту лужу смердящих помоев, которой меня не окатили по чистой случайности…
Глава 3, в которой я невольно подслушиваю чужой разговор, а потом ставлю Карнекира в крайне неловкое положение
Что ж, значит, вопросом еды придётся озаботиться самому. Даже хорошо, что этот Карнекир ушёл: чувствую я, мне придётся проводить с ним ну очень много времени.
Выйдя из своей комнаты, я набросил на себя иллюзию невидимости и побрёл в том направлении, откуда меня, по идее, привели. Иллюзию на всякий случай я сделал помощнее: как знать, обычная обманка на дракона может и не сработать.
Шёл я долго, пытаясь запомнить повороты, чтобы потом было куда возвращаться. Однако на удивление проще оказалось запоминать путь по портретам — я, как минимум, ещё трижды видел Гиордома, чей фиолетовый облик дракона так приглянулся мне в первый раз.
Судя по моим ощущениям, я прошёл не меньше километра расстояния и спустился на три этажа. Очень хотелось плюнуть на всё и вернуться отдыхать в свою комнату, пока это представлялось возможным, но странная сила, пробужденная прикосновением аметиста, неутомимо гнала меня вперёд.
Внезапно я услышал чей-то разговор, Отлично, подслушивать чужие разговоры, может, и не очень этично, зато очень эффективно. А, учитывая тот факт, что я попал в полностью чужое для меня место, любая информация сейчас на вес золота. Я прильнул к двери, из-за которой доносились приглушённые голоса.
— Ну, знаешь, сестричка, если бы я знал, что будут такие последствия, ни за что бы не согласился на эту шутку. Да меня за всю жизнь столько не били кнутом, сколько сегодня, — злым и одновременно жалобным голосом говорил кто-то, — на всей шкуре живого места нет, месяц ещё летать не смогу! Да что на нашего папу нашло, как можно выдать тебя, нашу любимую сестричку, за этого толстого, бестолкового, хитромордого… ненавижу его!
