Так длилось приготовление. Но сам покров ночи был отброшен сразу! Полынов и Бааде дружно ахнули: с неба летели холодные и беззвучные молнии. Озеро мигало ответными вспышками отблесков. Все осветилось, тени уничтожились. Вершины скал полыхали голубоватым призрачным сиянием, которое трепетало, будто раздуваемое ветром.
Над озером вдруг выгнулась зеленоватая дуга. Она повисла, смыкаясь с собственным отражением в озере; по ней прошел ток пульсации. И с каждой пульсацией она словно накалялась - все сильней, сильней, пока не рассыпалась искрами, затопив все окрест мятущимися бликами. Из призрачных глыб льда, нависших над озером, брызнула радуга.
- Ого-го! - закричал Бааде, подпрыгивая на сиденье. Инженер был неузнаваем. - Стоило лететь сюда, черт побери! Психолог согласно кивнул. Бааде быстро и смиренно глянул на Полынова.
- Яша, - сказал он умоляюще, - опасности никакой. Я выйду, пожалуй, а?
- Ты думаешь, мне не хочется?
Они вышли. И попали в круг хоровода разноцветных холодных огней. Они кружились над ними, как светляки.
- Ей-ей, это так красиво, что я сейчас тоже пущусь в пляс, - пообещал Бааде.
И не было конца блеску бесшумных молний, парению радуг, миганию отсветов в озере, всему этому пышному и бестолковому празднику Меркурия. Впервые планета не выглядела чужой и враждебной, и потому людям не хотелось думать, что великолепие когда-нибудь кончится.
Но фейерверк постепенно гас. Медленно наползала муть. Плотный чад гаснущих огней обволакивал все.
- Представление окончено, - сказал Бааде, и эти трафаретные слова уже не могли показаться кощунством. - Пора и за дело.
- Ты не очень-то копайся, - откликнулся Полынов.
- Тебе что-нибудь не нравится?
- Да. Мгла падает сверху.
- Хм... Не все ли равно, откуда она падает?
- Возможно. Но мне почему-то не нравится.
- Чувства, эмоции, подсознательные комплексы... - пробурчал Бааде. Наступит темнота, вот что будет. Так что стой возле машины, чтобы быстренько включить свет. А я пойду.
Полынов был не совсем прав, утверждая, что мгла падает сверху. Она надвигалась отовсюду и ниоткуда конкретно. Темнота боролась со светом так, как иной раз зло борется с добром, - принимая его обличие, его оболочку. Но внимание 'Полынова по ассоциации с давними видениями сна было обращено лишь на зримое движение волн тьмы - глухой накат ночи, суживающий вокруг пространство.
От наблюдений его отвлек голос Бааде.
- Слушай, здесь мелко, и я, пожалуй, немного залезу, так сказать, искупаться.
