– И что это за причина? – оживился обкомовец, который не был в курсе этой местной истории.
– Девушка помогла Альберту добраться до комнаты после того как его сбила машина, – объяснил главный комсомолец.
– Действительно, уважительная, – согласился обкомовец.
– Зато причина для поцелуя в общественном месте совершенно не убедительна, – усмехнулся Юров, – Чапыра утверждает, что поцеловал девушку из чувства благодарности. Но это был не невинный поцелуй, они, извините сосались посреди холла! А поцелуй в общественном месте – это, как ни крути, аморальное поведение. Более того, этот поцелуй спровоцировал драку студенток, а драка – это ЧП.
– Подождите, – попросил обкомовец, – давайте разберемся, – Одна студентка – это невеста молодого человека, вторая, та, которую он целовал. Правильно?
– Да, все верно, Марк Артурович.
– Но в драке, как выяснилось, участвовало четыре студентки. Так кто же эти неучтенные две девушки?
– Подружки невесты, – помогла затруднившемуся ответить Юрову, Вера Степановна.
Абсурд происходящего зашкаливал, я как-то по-другому представлял себе защиту диплома.
– То есть с ними у студента Чапыры никаких отношений не было? – уточнил обкомовец.
Но ответом ему была тишина. Члены комиссии сперва с сомнением посмотрели друг на друга, затем перевели взгляды на меня.
– Это надо у товарища Юрова спрашивать. Он с моей личной жизнью знаком намного лучше меня, – серьезным тоном произнес я.
– Чапыра! Это не шуточки! – в сердцах крикнул председатель комиссионной комиссии, ударил по столу ладонью. – Решается вопрос о твоем исключении из университета! Так что думай, что говоришь!
– Решается? – ухмыльнулся я и грустно добавил. – Да он уже решен, вы же видите, что происходит.
– На что ты намекаешь?! – чуть ли не прорычал Юров, предупреждающе обжигая меня взглядом.
А мне было плевать на его угрозы, я уже понял, что помочь мне может только, так называемая, грязная защита.
– Подрались две девицы, вот только у одной из них папа, – я скопировал жест Рогачева, устремив взгляд на потолок, – а другая – комсорг. Но реагировать на ЧП надо? Надо! И решили наказать меня. Ну и что, что в драке не участвовал. Зато из простой семьи и живет в общаге. Типа со мной проблем не будет. Будут! – уверил я их. – Я обжалую свое исключение в советский суд, самый справедливый суд в мире! – добавил в речь пафоса, и по-деловому продолжил. – В драке я не участвовал, это может подтвердить толпа народа. Не думаю, что комсомольцы будут врать на суде. Да и поцелуй в общественном месте – не аморален. Целовать при встрече или в знак благодарности в традиции русского народа, которую, к слову, до сих пор чтут и соблюдают советские руководители, – сделал я толстый намек на Брежневе, но саму фамилию генсека упоминать поостерегся. Перегибать тоже не стоит.
