Не хочу повторять эту неловкость… А с другой стороны, может быть, проще прослыть эксцентриком, чем каждый раз добираться до этой мифической спальни, где я должен оставаться на ночь. Вроде как.
Ну ладно, про свою каюту подумаю в другой раз, а пока нужно сосредоточиться на договоре. Точнее, на споре Айри, Сэми и Лари (почему-то в этот раз они притащились без своего Гра Пока, которым на словах так восхищаются) и моей заместительницы Бриа.
— Это стандартный пункт, — говорит та. — Изображения, которые вы выберите для росписи колец, не должны быть оскорбительными ни для кого из рас, входящих в Межзвездное содружество!
— Тогда что нам останется рисовать? — восклицает другая саргиня.
— Да ничего! — это они кричат хором.
— Вовсе нет, — возражает Бриа. — Есть множество художественных образов, эстетически привлекательных для всего Содружества…
— А то как же, — фыркает третья из саргов. Звук получается весьма впечатляющий, если учесть, что ротовой аппарат саргов — это хоботок. Причем я как-то не думал, что он способен на более-менее трубные звуки, а оказалось, вполне. Не как у слона, конечно, но близко к тому.
— Талесианки находят оскорбительными растительные орнаменты, — вновь берет слово первая из саргов. — Доскональное изображение существующих растений им не претит, однако любые стилизации и упрощения вызывают гнев. И напротив, любое изображение чего бы то ни было с фотографической точностью расстраивает джаштаншей, которые считают, что искусство не должно стараться быть бледной тенью реальности.
— Между тем, согласно наиболее распространенной из трех религий Превосходных, под запретом находятся изображение существ, обладающих разумом, — вступила вторая саргиня. — А преи окружили любое изображение зверей и птиц таким количеством суеверий, что проще им ничего не показывать — все равно отвернутся и убегут!
— Гнорр считают, что искусство не должно опускаться до изображения геометрических форм, — продолжила третья, — а ацетики, наоборот, считают, что геометрические формы — это наивысшая сакральная ступень любого творчества, которой не подобает любоваться в компании! Тогда как мы собираемся расписать немного немало крупную планету!
— А что омикра? — с несколько нездоровым интересом спрашиваю я.
Вряд ли интересы такой малозначительной расы, как мышебелки, учитываются, однако мне уже просто становится интересно.
Сарги переглядываются.
— У омикра, кажется, нет никаких табу в этой области… — нерешительно начинает одна из них.
