«Хорошо пойдет – отделаешься парой годовых доз», – успокоил Сергей. Пошло хорошо. На мокром лице Валерия было написано явное облегчение, а потом и блаженное удовольствие, когда ему тут же поднесли двойную порцию «согревающего антидота» – от простуды после ныряния в холодной воде и для нейтрализации «нейтронного потока» в организме.
В здании берегового хранилища они были полными и единственными хозяевами. Перед заключительным этапом, когда осталось лишь опустить ТВЭЛ в ячейку, Сергей подошел к Милецкому:
– Послушай, Володя, забирай своего механика и уходите домой. Не считай это недоверием, но я не хочу, чтобы вы оба знали, где конкретно находится стержень. Мало ли…
– Михалыч, все понятно. Это абсолютно правильно. Я как-то не подумал, а то бы сам ушел. Справитесь тут?
– Через полчаса на плавбазе будем.
Редин с Талеевым остались одни в хранилище с многими сотнями ячеек под свинцовыми пробками.
– Ну, Гера, запоминай безошибочно, где наш «карандашик» покоиться будет. Надеюсь, что недолго. Запоминай и само хранилище, и ячейку, и порядковый номер в ячейке. Все? Тогда опускаем.
Уже к пяти часам утра все было закончено.
На плавбазе они вдвоем поднялись в каюту Талеева.
– Можешь здесь спокойно говорить: я теперь о «жучках» позаботился.
– А может, я просто выпить хочу?
– А вот это даже необходимо, достаточно посмотреть на твою физиономию.
Выглядел Сергей действительно плохо: вокруг глаз появились темные круги, лицо приобрело какой-то нездоровый землистый цвет, и при этом на щеках ярко горели два красных пятна румянца. Обожженную руку под бинтом пекло и дергало, голова кружилась, а в глазах время от времени вспыхивали какие-то яркие искорки и кружочки, тупо ныл затылок.
– Ладно, вот пару часиков отдохну до завтрака и к корабельному врачу наведаюсь. Давай пока по полстаканчика снотворного организуем.
Однако выпитое не только не принесло желаемого облегчения, но вызвало такой рвотный спазм, что Сергей еле сдержался. Заметив его состояние, Талеев предложил:
– Ложись-ка ты прямо здесь, нечего по пароходу таскаться, да я и сам, если что, всегда рядом буду.
Отказываться вовсе не хотелось. Сергей, сняв ботинки, прилег на койку и закрыл глаза. Его голова, будто только и ожидала этого момента, мгновенно сорвалась с места и, бешено закручиваясь в пульсирующую спираль, увлекла все тело в какую-то мрачную воронку, глубины которой Редин так и не успел определить: он потерял сознание.
За столом у иллюминатора Талеев с доктором сосредоточенно играли в шахматы. Сергей приподнялся на койке и обнаружил, что не только полностью раздет, но и надежно укрыт простыней и одеялом. Рядом на стуле громоздились бинты, склянки, баночки с мазями, упаковки таблеток и всякая медицинская мелочь, наполняя каюту устойчивым ароматом больничного бокса.
