Сама школа была окружена невысоким кирпичным забором около метра восемьдесяти. Это было скорее символически, так как на моих глазах некоторые перемахивали через него без особых проблем. Да чего уж, даже я бы смог через него теперь перемахнуть со своим-то весом.
Покинув территорию школы, я тут же свернул налево по направлению к работе. Нормальной работе, а не той, которой я когда-то занимался. А работал я теперь посудомойкой и поломойкой в одном захудалом ресторанчике, если так можно было назвать ту забегаловку.
Выбор на него пал неспроста. Ведь я работал на кухне, и пусть даже какие-то просроченные продукты, но мне иногда да доставались. А ещё обед за счёт заведения, что облегчало моё финансовое бремя. Конечно, мне пришлось немного походить, чтоб найти себе место с моим-то лицом, но оно того стоило, действительно стоило. Именно благодаря этой работе я не помер с голода.
Восемь дней без еды — это было очень сильно. В обычной ситуации, как я читал, человек сбрасывает около десяти кило, однако я постоянно двигался и сжигал едва ли не в два раза больше, чем положено. И теперь я меньше всего походил на себя прежнего — толстячка с видом домашнего ребёнка, любящего книги. И пусть мои увлечения никуда не делись, узнать меня было теперь сложно.
Кстати, первой моей едой, которую я смог раздобыть в этом городе после восьми или семи суток похода, был скромный обед для бездомных — гречка с какими-то котлетами. Пусть на вкус это и были какие-то жидкие помои со странным вкусом, а котлета скорее из сои, чем из натурального мяса, однако это была едва ли не самая вкусная еда, которую я пробовал. Я до сих пор ходил туда при возможности, чтоб поесть, и с моим лицом вопросов ко мне вообще не возникало.
До первой зарплаты я ночевал в ночлежке для бездомных среди грязных, пропитых и опухших товарищей по несчастью. Прожил там около двух недель, ночуя в большом зале среди явных бомжей и алкашей. Вонь иногда была такой, что хотелось заклеить собственные ноздри, так как у некоторых людей ноги в буквальном смысле этого слова гнили, а тело покрылось коркой грязи. Если думаешь, что падать больше некуда, всегда можно посмотреть на бездомных. Некоторые из них не меняли носки так долго, что те каменели и сами по себе становились ботинками, а ноги в них гнили и превращались с ними в одно целое. Один раз я увидел это, и… больше смотреть мне на подобное не хотелось.
Нижний город… Как я и говорил, он слишком сильно походил на старые американские города, построенные по квартальному типу — прямые улицы, перекрёстки, узкие улочки между домов, где творилось чёрт знает что. Грязный, загазованный и серый, тем не менее, он продолжал жить своей жизнью.
