– Договаривай, – нетерпеливо сказал Мутаман.
– Тут вот в чем штука, сеньор. Мои люди, как я уже сказал, умеют повиноваться и выполнять приказы.
– Хочешь сказать – когда приказы эти отдаешь ты?
Мавр замолчал на миг, вертя в пальцах чашу. Потом осторожно, как стеклянную, поставил ее на стол.
– Знаешь, кто такой Якуб эль-Тортози?[14]
– Нет, сеньор.
– А надо бы… Это мой придворный мудрец, ученый человек… Его рукописи ходят по всей Андалусии. Я тоже их иногда читаю и время от времени выслушиваю его мнение. Если хочешь, я прикажу переписать для тебя его главный труд.
– Я, сеньор, не очень-то склонен к чтению… И уже давно. Какое тут чтение при моей жизни.
– Жаль. Философия и размышления просветляют голову.
– Моя голова слишком занята тем, как бы не скатиться с плеч.
Властелин Сарагосы, вероятно, оценил этот ответ, потому что изобразил нечто вроде улыбки. И учтивым жестом предложил Рую Диасу вновь присесть.
– Ну, как хочешь… Я сам тебе изложу в двух словах… Мой философ считает – и я с ним согласен, – что сила государя состоит исключительно в войске, которое он способен содержать. Что скажешь на это?
Кастилец, поджав под себя ноги, поудобней уселся на кожаной подушке:
– Скажу, что это не лишено резона.
– Я ожидал подобного ответа. Однако есть мудрецы, которые придерживаются иного мнения и утверждают, что сила государя – в поддержке его подданных. Купцов, земледельцев, ремесленников, благоденствующих при его разумном правлении… Понимаешь ли, к чему я клоню?
– Покуда нет, сеньор.
Мутаман вкратце пояснил свою мысль. Наивно было бы думать о мирном будущем, о добрых отношениях с соседями, о процветающей торговле с ними. Андалусия живет на лезвии меча. Давным-давно уже угас высокий дух того народа, что некогда сокрушил готов. Единство мусульман невозможно. Ни один из их государей, враждующих друг с другом чаще, чем с христианами, от которых они откупаются данью, не похож на своих предков. Славные деяния великого аль-Мансура, в свое время разорившего Кампостелу и вывезшего оттуда колокола, навсегда перешли в область преданий.
– Ты разделяешь это мнение?
– Скорее, да.
– Я – один из самых могущественных владык здесь, но и у меня трудности и неразрешимые вопросы растут, как грибы после дождя. Знаю, что не скажу тебе ничего нового.
Он с неожиданным отвращением оглядел кувшин и чаши. Потом взял со стола колокольчик и тряхнул им. Через мгновение появился слуга, держа поднос с графином и двумя бокалами – на этот раз стеклянными. Когда он поставил это на стол, эмир знаком отослал его и сам наполнил бокалы. Руй Диас пригубил и с удивлением убедился, что это вино.
