– Как наш добрый Санчо со своим братом Альфонсо, – с горечью заметил Ордоньес.
– Точно. И самое будет время помочь одному из них.
– А почему ты выбрал Мутамана?
– Он сильней. И – мужчина в большей степени, более основательный и цельный… И насчет веры терпимей – к фанатизму не склонен. Я узнал его, когда мы осаждали Сарагосу. А он – меня… И знает, на что мы способны, если примем его сторону… Кроме того, Мундира поддерживают Санчо Рамирес, король Арагона и Наварры, и Рамон, граф Барселонский. А потому Мутаману, который вдобавок не слишком-то доверяет нашему Альфонсу Шестому, нас просто бог послал. – Руй Диас скорчил гримасу. – Или пророк Магомет.
– Хорошо, если так… А если в ловушку заманят и перережут всех?
– Сомневаюсь… Впрочем, все может быть.
– Короче говоря, надо будет ушами не хлопать и спать вполглаза. По крайней мере – поначалу.
– Ясное дело. Во всяком случае, мы умеем защищаться. Да и нападать – тоже.
Ордоньес, не спуская глаз с конных на вершине холма, с сомнением покрутил головой.
– Союзы… разделы королевств… Это все чересчур мудрено для меня. Мне все равно – мавр ли, христианин, с кем скажешь драться, на того и поскачу с копьем наперевес по первому твоему слову. Но все же одно мне пришлось по душе – а именно то, что в один прекрасный день доведется обломать рога этому франкскому графу… Все мы знаем, как неучтиво обошелся он с тобой в Аграмуне.
Руй Диас снова улыбнулся:
– Когда придет время.
– Разумеется, Сид, – свирепо ощерился Ордоньес. – Мы ведь волки и бродим вокруг скотины.
Последний день они провели в лагере возле излучины Эбро, в полулиге от города – вот он в отдалении белеет за крепостными стенами.
Воины собирались кучками, смотрели на тот берег, показывали друг другу на минареты мечетей. Говорили: «Не меньше Бургоса. И наверно, еще красивей».
Сарагоса.
Руй Диас уже бывал здесь раньше, когда кастильцы и леонцы дрались с войском старого короля. Он вспоминал об этом на следующий день, когда, помолившись и приведя в порядок бороду, под солнцем, стоявшим уже высоко, медленно ехал к городу в сопровождении одного лишь племянника Педро Бермудеса, который сменил белое полотнище на прежнее красно-зеленое знамя дома Виваров.
– Если до вечера не дадим о себе знать, беритесь за оружие, – сказал Руй Диас перед тем, как тронуть коня. – И – Боже, помоги нам всем.
И прежде, чем покинуть бивак, отдал всего два распоряжения: в случае скверного оборота событий команду над войском принять Диего Ордоньесу, а ему, Рую Диасу, и племяннику его сменить кольчуги на колеты из тонкой замши, а из всего вооружения оставить при себе только мечи. Чтобы показать или, по крайней мере, сделать вид, что не ждут от хозяев ничего для себя дурного.
