Она задрала нос и ушла в лес, к ручью. Я поднялся, походил, разминая затекшее тело и размышляя. Одри я нашел два дня назад. Минус в том, что она меня ранила, что ничего не помнила о нас и, похоже, не слишком жаждала вспоминать. Плюс — что не убила и все-таки согласилась идти со мной.
Я присел на то же самое бревно и убрал листья, которыми была закрыта рана. Поморщился. Края покрыты белым налетом — плохо. Задумчиво посмотрел на тлеющие угли в костре.
— Зачем только я с тобой связалась, — буркнула вернувшаяся злюка. Я хмыкнул. Вот в этом она похожа на прежнюю златовласку. — Дай посмотрю.
Я не стал сопротивляться, и девушка внимательно осмотрела рану, скривилась.
— Выглядит гадко.
— Да что ты, — съязвил я.
Одри пожала плечами.
— Я тебе сразу велела убираться, вот и топал бы!
— Еще немного, и я передумаю на тебе жениться, — пробормотал я.
— Ты же утверждал, что мы уже женаты? — подозрительно протянула она, а я прикусил себе язык.
— Угу. По обычаю древних богов.
— Что-то мне кажется, ты врешь, — прищурилась девушка, а я махнул здоровой рукой.
— Слушай, не начинай, а? Мы, кажется, обо всем договорились.
— Доведу тебя до края долины, и там расстанемся? — мрачно уточнила Одри. Я кивнул, натянув самое правдивое выражение лица из всех, которые мне были доступны. Но девчонка смотрела по-прежнему недоверчиво. Гнилье, вернусь домой — потренируюсь перед зеркалом. А пока надо хоть что-то сделать с этой раной, иначе в Кайер я прибуду одноруким.
Разворошил палкой костер, наблюдая, как взвился сноп красных искр.
— Ты что это задумал?
— Хочу сплясать ритуальный танец у костра, — хмыкнул я. — Присоединишься?
— Мечтай, — она посмотрела задумчиво. В глубине серых глаз мелькнуло какое-то чувство… Узнавание? Хотелось бы, но Одри слишком быстро отвернулась. Я сунул в рот кусок деревяшки, не желая орать при ней — боюсь, это не добавит мне привлекательности. Раскалил свой клинок, полюбовался на красный металл и рывком приложил к плечу. В воздухе ощутимо завоняло паленой кожей, из глаз полились слезы.
— Гнилье — смрадный труп — вонючая задница! — прошипел я.
— Да. Я точно не могла выйти за тебя замуж, — задумчиво решила Одри. Я устало прикрыл глаза, глотая воздух. Если во мне кровь демонов, то какого Гроха мне так больно?!
Прохладная ладонь легла на мой лоб.
— Дай перевяжу, — недовольно сказала Одри.
Я выдохнул и покосился на нее. Потом увидел, чем именно она перевязывает.
— Мне нравилась эта рубашка! — возмутился я.
