— Слушай, тебе что, плащ дороже поместья? — воскликнула девчонка, уперев руки в бока.
— Ты могла бы принести еще ведро воды! Или два. Или десяток! А не портить мои вещи!
— Что? — завопила она. — Ведро воды? Я и так еле дотащила его, пока ты тут любовался на пожар, который сам же и устроил! Да ты… ты… просто… у меня слов нет!
— В этом ты не изменилась, — буркнул я, откидывая испорченную тряпку и направляясь к лестнице.
— Поганый чернокнижник!
— Ого, к тебе возвращается память? Или ты в любом состоянии безнадежно скупа на фантазию?
— Ах, так! — прошипела златовласка. — Ну, знаешь ли!
Она вихрем пронеслась мимо, толкнув меня локтем, выскочила за дверь и одним ударом захлопнула ее. Лязгнул металлический засов, опускаясь в скобы.
Магический светильник выхватил из тьмы черные закопченные стены, остатки ящиков и меня — стоящего на лестнице.
— Эй, Одри, не дури! — я пнул дверь. Выбить ее не хватит сил даже мне, ее делали на совесть.
— Думаю, тебе стоит немного остыть, мой дражайший супруг, — раздался из-за створки глухой голос.
— Одри! — я снова ударил, но лишь звякнули скобы. — Я тебе зад надеру, слышишь? Выпусти меня немедленно!
— Ты же мне зад надерешь? — раздалось в ответ ехидное. — Ну уж нет! Посиди там, остынь, потом выпущу.
— Ты хочешь, чтобы я тут замерз?!
— Плащ надень, — хмыкнула эта зараза. — Из такайской шерсти, с мехом лисицы и бархатной подкладкой. Раз ты его так любишь!
— Гадина, — ласково произнес я.
— Ты что-то сказал, дорогой?
— Пожелал тебе хорошего дня, милая, — прошипел я.
— И тебе того же. Как остынешь — крикни, я подумаю, стоит ли тебя выпускать. И учти, у меня в руках снова самострел.
— Он тебе не поможет, — пообещал я, направляясь вниз по ступенькам. Сам факт того, что Одри меня заперла в подземелье, злил неимоверно. Перед глазами уже проносились видения того, как я накажу девчонку, с каждым образом становясь все горячее и настойчивее. К слову, в подвале было не жарко, так что я действительно нацепил свой плащ, теперь похожий на половую тряпку, и, ругаясь сквозь зубы, направился вдоль полок. Как и в любом уважающем себя поместье, в моем был тайный ход, ведущий наружу.
Им-то я и собирался воспользоваться.
* * *
Примерно через час бодрого топанья сквозь туннели подземелья я увидел дверь, обитую железными ободами. К счастью, заклинания на нее устанавливал отец, а он был гораздо внимательнее меня к различным мелочам. Капля крови запустила защитный механизм, и с противным скрипом замок открылся. Я толкнул створку плечом и оказался на одной из улиц Кайера.
