С тех пор как уехала Дэй, прошло уже полгода. Как Йолинь пережила эту зиму, ей и самой не верилось, но она выбрала именно такой способ выживания в Аранте. Многое из того, о чем она мечтала ранее, стало для неё недоступным. Так, мысль о том, что она сможет покинуть Аранту, как только отпадет необходимость в браке с одним из Властителей, оказалась всего лишь фантазией. Совет ясно дал понять, что возложенные обязательства он исполнит. Сбежать? Было невозможно. Сперва она долго болела и восстанавливалась после примененной ею магии. Позднее оказалось, что ни один житель Аранты не желает иметь с ней дела. Нанять корабль, оплатить свой побег — все это было бы возможно, если бы не следующие обстоятельства: она стала персоной, с которой не стал бы иметь дела ни один порядочный северянин. Во-вторых, у неё элементарно не оказалось денег, кроме той минимальной суммы, что выделял ей ежемесячно Совет из её Материнского залога, который был изъят в день, когда все в её размеренной жизни переменилось.
Что значило для такой, как она, освоить ведение быта? Научиться готовить еду самостоятельно? Стирать? Штопать? Колоть дрова? Каждое действие повергало Иолу в шок, она заново училась жить, планировать бюджет из выделяемых ей средств. Нанять слуг? И ощущать день за днем их эмоции, в основном негативные, направленные в её адрес? Единственное, что со временем она смогла себе позволить, так это приглашать к себе людей, которые согласились бы выполнить для неё самую тяжелую работу. Наколоть дров впрок, заготовить корм птице, которую она завела, чтобы не быть слишком зависимой от окружающих. Раз в неделю поход на рынок за едой, раз в месяц за чем-то из одежды или тканью для оной. Больше никаких контактов. Чем меньше, тем лучше. Иногда у неё получалось контролировать себя и закрываться от окружающих, но это было спонтанным и редким явлением. Зато, живя отдельно ото всех, она начала рисовать. Словно что-то глубоко внутри буквально рвалось вылиться в картину на холсте. И когда, мазок к мазку, складывался очередной пейзаж, она наконец чувствовала странное умиротворение. Дайли любила её работы. Она называла их "дыханием души". Что под этим имела в виду девушка, Йолинь не очень хорошо понимала, но ей было приятно, что Дэй так отнеслась к её творчеству.
Зима выдалась на удивление не такой суровой, как предыдущая. Но те дикие ветра, что завывали в то время под её окнами, Иола не забудет никогда. Дом стоял на обрыве, у самого моря, оттого было особенно холодно даже сейчас, когда наконец-таки пришла долгожданная весна. Шторма, царившие в то время над морем, отдавались гулким эхом на побережье. Иоле казалось, что она в центре развернувшейся бури. Тяжелые свинцовые облака затягивали небо до самого горизонта, волны достигали такой высоты, что, казалось, ещё немного, и они вырвутся из крепких оков фьорда, заглатывая в недра океана упрямую сушу. И снег. Йолинь за всю свою недолгую жизнь не видела столько снега, сколько выпало здесь на севере за последние два года. Но несмотря на то, что она никогда прежде не любила ни снег, ни холод, ей нравилась зима. Именно зимой она чувствовала, что все в мире совпадает воедино. Её внутреннее состояние и то, как поворачивается окружающий мир.
