Вид Хомо Сапиенс так же нежизнеспособен, как и его вымершие конкуренты, и, похоже, достиг предела развития физических возможностей. Это беспокоит, ведь что-то более совершенное, что будет после нас, может и не появиться. Но для нас не всё потеряно. Мы осваиваем возможности искусственной эволюции. И может быть не руками природы, а своими собственными, мы сможем развиться до такой степени, что нам уже не будет ничего угрожать…»
Стемнело. Лиам вышел на улицу и стал нарезать круги вокруг здания. Осень вступала в силу и забирала у природы тепло. Жизненный опыт не рекомендовал заводить друзей в этом учреждении. Не стоило повторять ошибку. Хотя такие истории и сближают, спустя короткое время все эти винтики займут своё положение в самых разных частях громадного механизма Организации.
С другой же стороны, профессор знал полковника и его родителей. Может, они дружили. В масштабах Вселенной эта планета была очень маленьким и тесным местом.
***
Лиам так втянулся в процесс обучения, что Рождество стало для него ударом. Занятия приостановились, студенты разъехались по домам и «Дарем» опустел. У Лиама никого не было и некуда было ехать. Айк пытался утащить его на большое семейное празднование, но так и не получил внятного согласия.
Занимать себя стало нечем. И это было отвратительно. Лиам остался наедине с собой и своими мыслями. И все они неудержимо сводились к одному знаменателю — то, что происходит с ним не так хорошо, как героин.
В сравнении с пустыней, где он провел почти четыре года, дом был райским местом. Иные ценности, иной уровень проблем. Нет страховки у зубного, но болит зуб. Не знаешь, как оплатить кредит за учёбу. Тяжело выжить на пособие, когда тебя уволили, и ты не можешь найти работу. Сломалась машина, появилась плесень в доме, ты живешь в слишком плохом районе и нужно заплатить налоги. Деньги, деньги, деньги.
Этим людям не понять, каково искать воду в городе, где водопроводы разрушены, нет рек, и почти не бывает дождей. Когда твои дети хотят пить и могут умереть от жажды. Когда единственная работающая колонка в двух километрах от руин, которые стали твоим домом. И все подходы к ней простреливаются. И там уже гниёт несколько тел, которые опасно пытаться убрать.
Нечего есть, неоткуда брать еду. Ночи холодные, и согреться можно только вжавшись друг в друга. Остается только бежать. Под пулями, боясь нарваться на растяжку, попасть в рабство, постоянно отрываясь на поиски еды и воды. Сотни километров, пока не начнутся дороги и машины. Если только кто-нибудь вообще осмелится подобрать тебя и твою семью. Плыть через океан, отдав всё, что у тебя было за билет на переполненной лодке, на которой выживают только сильнейшие. Только бы добраться туда, где есть шанс.
