Читателя! советчика! врача!
На лестнице колючей разговора б!
У няни было много «недостатков»: как и все почти крестьянки, она не владела грамотой, не умела ни читать, ни писать, была воспитана в духе дикого «ганнибаловского» крепостничества XVIII века, поэтому ее этические понятия с точки зрения просвещенного дворянина пушкинской эпохи должны были восприниматься с насмешливым снисхождением; няня любила выпить — об этом свидетельствуют тригорские соседи Пушкина. Но все это было совершенно не важно.
Свою главную функцию старушка (в 1819 году ей было около шестидесяти лет) с успехом выполняла: обеспечивала уют в доме, давала своему воспитаннику то тепло, которого ему не хватало под родительским кровом, хозяйствовала. Видимо, она была очень предана дому и семье Пушкиных, а Александра любила особенно нежно. Ольга Сергеевна, сестра Пушкина, вспоминала: «Она и слышать не хотела, когда Марья Алексеевна, продавая в 1811 году Захарово, предлагала выкупить все семейство <…>. „На что вольная, матушка; я сама была крестьянкой“, — повторяла она. Была она настоящей представительницей русских нянь; мастерски говорила сказки, знала народные поверья, сыпала пословицами, поговорками. Александр Сергеевич, любивший ее с детства, оценил ее вполне в то время, как жил в ссылке, в Михайловском»>[54].
Во время двухлетнего изгнания, проведенного в Михайловском, Пушкин не располагал особыми возможностями разнообразить свою жизнь. Посещение соседей, редкие приезды гостей, прогулки, купание, работа — вот, собственно, весь набор занятий, который трудно чем-то дополнить. Как сообщает один из мемуаристов, он «в минуты грусти перекатывал шары на бильярде или призывал старую няню рассказывать ему про старину, про Ганнибалов, потомков Арапа Петра Великого»>[55]. Няня прекрасно помнила даже легендарного прадеда Пушкина Абрама Петровича Ганнибала>[56], хорошо знала его сына Иосифа Абрамовича, много лет служила бабке Пушкина — Марии Алексеевне Ганнибал. Рассказывала она, вероятно, не только о впечатлениях своего детства и девичества, пришедшегося на 70-е годы XVIII столетия, но и о народных обычаях, крестьянском обиходе. Не случайно в стихах Пушкина, обращенных к няне, часто проскальзывает тема ее творческой связи с прошлым:
Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов, игривых и печальных…
Стоит также прислушаться к словам самого Пушкина, адресованным брату Льву Сергеевичу, о том, как поэт проводил в Михайловском свой досуг: «…Знаешь мои занятия? до обеда пишу „Записки“, обедаю поздно; после обеда езжу верхом, вечером слушаю сказки — и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! каждая есть поэма!»
