комфорта и смутным, нечетким, искаженным осознанием того, что существует внешняя реальность, для изучения которой ему требовалась значительная мотивация. Однако если он пытался изучить хотя бы какой-то одиночный аспект реальности на предмет его подлинной ценности, транс тотчас же становился все более легким. С другой стороны, когда он изучал какой-то аспект внешней реальности на предмет субъективных ценностей, к примеру, сравнивал приятную мягкость подушек кресла с подлинной тишиной в комнате, транс становился глубже. Но и легкий, и глубокий транс характеризовался потребностью каким-то образом ощутить внешнюю реальность, не обязательно явно, но тем не менее сохранить некоторое распознаваемое ее восприятие.
В обоих типах транса проводились эксперименты по выявлению того, какие гипнотические феномены можно вызвать в легком и среднем трансах. Этот же самый эксперимент проводился с другими хорошими испытуемыми, а также с испытуемыми, которые систематически погружались только в легкий транс, и с теми, кто, как казалось, был совершенно не способен продвинуться дальше среднего транса. Во всех подобных исследованиях результаты были одинаковыми, и наиболее значимым из них, по-видимому, была потребность испытуемых, погружавшихся в легкий и средний трансы, сохранять по меньшей мере некоторое осознание внешней реальности и воспринимать свое состояние транса как состояние, отличное от внешней реальности, но с ориентацией на нее; какой бы призрачной она ни была, испытуемому было комфортно ощущать, что она доступна для него в любой момент.
Еще один аспект, который Хаксли обнаружил за счет собственных усилий, не направляемых мной, и о котором я прекрасно знал благодаря работе с другими испытуемыми, заключался в том, что феномены глубокого гипноза можно было вызвать и в легком, и в среднем трансе. Хаксли, после исследования глубокого гипноза, заинтересовался возможностью получения галлюцинаторных феноменов в легком трансе. Он попытался добиться этого, наслаждаясь своим субъективным состоянием физического комфорта и расширяя его дополнительным субъективным качеством, а именно приятным вкусовым ощущением. Он обнаружил, что может очень легко вызвать яркие галлюцинации различных вкусовых ощущений, задаваясь при этом ненавязчивым вопросом, что бы я подумал, если бы знал о том, что он делает. Он не осознавал, что, когда он это делал, у него учащался глотательный рефлекс. От вкусовых ощущений Хаксли перешел к обонятельным галлюцинациям, как приятным, так и неприятным. Он не замечал, что выдает свои действия расширением ноздрей. В этот момент, как он впоследствии объяснил, он «почувствовал», что галлюцинации полностью «внутреннего процесса», то есть такого, который происходит внутри самого тела, достижимы легче, чем те, при которых галлюцинация, по-видимому, возникает снаружи тела.
