— Дело не в тебе, — сказала она. — Мне нужно собраться с мыслями.
Она уткнулась лицом в ладони и отвернулась от него.
— Хорошо, — он хотел утешить ее. Слезы женщины вызывали в нем сочувствие.
Он обвил руками колени и смотрел на нее. Он хотел расспросить ее о жизни, узнать, как она попала в плен на корабль Братства, но ей требовалось пространство. И он это дал.
У них было время, чтобы все обсудить.
Если монахи не планировали убить их.
Буря бушевала сверху, но Мардук не искал укрытия. Он принимал холодный дождь, убрав капюшон, подставив голову каплям, что умывали его лицо.
Победа.
Он получил то, что хотел. Наследники были мишенью, но он нашел кое-что ценнее. Будущее теперь казалось ясным. Была надежда на его выживание.
Он улыбнулся, закрыл глаза и открыл рот для дождя. Он мог плакать от радости. Мир менялся, и он будет с неба, на своем драконе Тики, смотреть на то, как мир склоняется его воле.
Качка корабля прервала его мысли. Молния пронзила сумерки на горизонте.
— Думаете, ее можно держать в клетке с хищником?
— Как ты стал таким тихим, брат Даган?
Даган пожал плечами, сунув ладони в длинные рукава лиловой мантии.
— Это одна из семи ступеней Братства, да, отец?
— Да, и ты оттачивал искусство, чтобы подглядывать. Я бы советовал отточить искусство молчания, — сказал Мардук.
Даган залепетал ответ. Мардук потер виски и вздохнул.
— Рассказывай про девчонку, Даган, — пробормотал он, терпение кончалось.
— Да. Я просто не доверяю ему. Он почти дикий, неуправляемый, вредный. Ему не стоит быть с ней в одной комнате, как и в клетке. Я изначально был против клетки. Разве она не ценнее обычного мага? Если он ее тронет, я сам убью его.
Мардук рассмеялся и вскинул брови.
— Даган, ты лет на двадцать старше всех монахов на корабле, но говоришь об убийстве. Это не твое призвание.
— Да, отец. Но умений и ловкости у меня больше на полвека тренировок.
Мардук кивнул, глядя на Дагана в новом свете. Он не сомневался в услышанном, но слова все равно удивляли его. Дагану повезло попасть на задание, он гордился, что указал Мардуку правильное направление. И теперь он решил защищать их узницу.
Это было интересно.
Мардук повернулся к брату Дагану.
— Хорошо. Раздели их. Запри ее в кладовой.
Мардук повернулся, глаза старика были светлыми и испуганными.
— Хорошо. Запри ее в моей кабине. Я все равно не сплю.
— Как пожелаете, отец, — сказал он, кланяясь и пятясь, опустив взгляд, длинные белые волосы тянулись следом. — Я прослежу и проверю, чтобы за ней присмотрели.
