Брат Даган шел впереди, его длинные волосы доставали до лодыжек за ним. Она видела, что он худой под лиловой мантией, и он будто парил, спускаясь. Амалия видела внизу только тьму, она не знала, есть ли там конец. Они могли прокопать путь до центра или в другой мир.
Ее воображение разыгралось со временем.
У ее комнаты брат Даган повернулся и посмотрел мимо нее. Они были одни, но что-то в его глаза беспокоило ее. Он взял ее за руку и прижал к своей груди.
— Килан точно Хранитель?
Она сжала губы, не зная, говорить ли ему.
— Это уловка?
Он улыбнулся, и она ему поверила.
— Я бы не стал тебе вредить. Ты особенная. Нет, я покажу тебе правду. Скорее, пока отец Мардук не решил помешать нам.
— Кто вы? — Амалия вскинула брови.
Он расправил плечи, гордо вскинул голову.
— Я — брат Даган, монах первого ранга, — сказал он.
Она покачала головой.
— Это я уже знаю, — сказала она. — Кто вы на самом деле?
Он улыбнулся, склонился к ней, понизил голос, хоть они были одни на лестнице.
— Эрани.
Ее сердце дрогнуло, она побледнела. Он поцеловал костяшки ее пальцев.
— Я приведу вас к роскоши, моя императрица.
У нее не было слов. Во рту пересохло, сердце колотилось.
— Идем, — сказал он. — Теперь ты видишь правду, и мне нужно кое-что тебе показать.
Они спустились глубже, так глубоко, что она боялась тишины и тьмы внизу. Было странно находиться так далеко под землей. Что скрывалось там, что он хотел ей показать?
Они достигли дна, он отпер тяжелые врата и открыл для нее.
— Ого, — сказала она, потрясенно раскрыв рот. Она смотрела на белый храм в центре сияющих цветов, что покрывали его как лозы света. Серебряная вода окружала строение, на стенах мерцала рябь. — Что это за место? — Амалия склонилась к земле, что отражала ее лицо.
Она потерла щеку. Она давно себя не видела. Ее кожа была грязной, волосы спутались. Мать приказала бы оттереть ее и сменить одежду. Она вычесала бы ей волосы и заплела бы так, что к утру ее черные волосы ниспадали бы волнами после кос.
И хотя она смотрела на свое лицо, она видела маму, хотела увидеть ее улыбку.
Она закрыла глаза, останавливая слезы. Ее горло сжалось, щеки пылали.
Брат Даган нежно гладил ее по спине.
— Путь был тяжелым, — сказал он. — Хотел бы я сказать, что худшее позади, но будет лишь сложнее. Это Оазис, он был построен в начале времен первыми монахами. Они трудились вместе с богами, создавая это место. Братство не всегда было полным фанатиков. Они раньше верили не зря. Боги вели нас.
