— Не подбиваю я клинья, не выдумывайте, — огрызнулся Васильев. — Мы Серегу хотим забрать.
— Хватит, Гульнара, оставь свои татарские ругательства. Хорошо, — кивнул головой доктор, — я узнаю, когда выписывают вашего друга.
Он ушел внутрь здания, и наступила неловкая тишина. Девица хихикала и кокетливо поглядывала на высокого и ладного Илью. Гуля смотрела зверем, готовая в любую минуту огреть шваброй.
Минута, пока отсутствовал доктор, показалась Илье каторгой. Он старательно наблюдал за больными, гулявшими по аллее, поглядывал на окна третьего этажа, надеясь увидеть Сергея и не заметил, как к приемному покою подъехала скорая.
— Илья, я хочу с тобой поговорить, — вздрогнул он, услышав сзади голос Оли, и резко обернулся.
С обследованием Галины Семеновны Оля провозилась несколько часов.
В машине скорой мама лежала тихо, без признаков ухудшения. Врачи сделали ей успокаивающий укол, и она дремала. За ее жизнь можно было и не беспокоиться, поэтому Оля тревожилась о сыне, которого она поручила соседке, и об Илье, оставшемся в больничном дворе с ошарашенным лицом.
«Интересно, что он сейчас думает? — задавалась она вопросом. — Уедет подальше от проблем или будет ждать меня, чтобы поговорить? И что мне делать? Как с ним себя вести?» Каждая мысль сопровождалась учащенным биением сердца. Оля тяжело вздыхала и смотрела на маму.
Разговор с Ильей еще можно было как-то пережить, а вот отношение к нему мамы ни в какие ворота не лезло. Оля не понимала, почему мать так взъелась на ее давнего друга. Да, он оставил ее одну на выпускном, ну и что? Она следила за представлением, поэтому Илья и побежал купаться. Обычное действие юноши, почти еще подростка. Никакой беды не ожидалось. Оля находилась в толпе одноклассников, вокруг были учителя и родители.
Став старше, она поняла, что мнение мамы об Илье сформировалось не только на основе нарушенного обещания — позаботиться о ее дочери. Оля давно догадалась, что есть обстоятельства, о которых мать упорно не желала рассказывать, как она об этом ни просила. Кроме нарушенного обещания, был еще Антон Николаевич Шереметов, настойчиво просивший не вмешивать сына, исчезновение самого Ильи. Как бы Оля его ни любила тогда, как ни защищала, и она поддалась влиянию матери и думала о нем теперь негативно.
Оля давно поняла, что нападение на нее намеренно спланировано. Она много раз пыталась вспомнить голос, ее позвавший, но не могла. Когда училась в медицинском колледже, даже подумывала получить процедуру медицинского гипноза, но так и не собралась. «Какая разница, кто это был, — размышляла она, — подлое дело совершено, назад не воротишь». Она так надеялась, что в российской глубинке ей удастся похоронить память о прошлом, и Венька вырастет здоровым мальчишкой, уверенным, что в его семье все в порядке. А тут… ну что за невезение ее преследует!
