— Ну, тогда ты можешь догадаться, чем мы поможем друг другу.
— Я тебе помогу с математикой, а ты мне расскажешь, как в этом городе знакомятся с девушками?
— Не только расскажу, но и покажу. Только не сегодня. Учебу никто не отменял. Как насчет следующей пятницы? Или субботы?
— Можно. Что от меня нужно?
— Перестать выглядеть настолько серьезным, расслабиться, ну и одеться, — улыбнулся он.
Опять одеться. Если мне придется тратиться на одежду, то я кого-нибудь стукну.
* * *
Понедельник тоже удивил. И взволновал. Стоило прийти в старший институт, как охранник сообщил, что меня ожидают.
— Кто? — тупо спросил я, мысленно перебирая, что сделал, и думая, на какие проблемы успел нарваться.
— Родственники, — ответил вечно хмурый мужчина.
Неожиданно.
Родственниками оказались мужчина и женщина, оба лет так под пятьдесят. Ожидали они меня… Наверное, это можно назвать переговорной. Отдельный кабинет, с мягким диваном, креслами и столиком между ними. Что сказать, институт был настолько элитным, что здесь даже такие места имелись, где можно пообщаться с глазу на глаз.
— Эдгард, — встал мужчина.
Я окинул его взглядом, пытаясь вспомнить лицо. Не вспомнил. Внутри тоже ничего не шевельнулось.
— Я Александр Солодов, это моя супруга, Анна. — представился он, — Я двоюродный брат твоего отца.
— Здравствуйте. Не хочу показаться грубым, но я не помню вас.
— Да-да, — закивал мужчина, — Мы не общались.
— Тогда почему вы здесь? — прямо спросил я, не совсем понимая, чего ждать от этих людей.
— Нас позвали, — развел мужчина руки в стороны. — Ты несовершеннолетний, а мы ближайшие доступные родственники.
— И?
— И вот мы здесь, — мужчина растерялся.
— До сих пор не понимаю зачем.
— Ты несовершеннолетний, — повторил он, — А значит о тебе должен позаботиться кто-то взрослый.
Осознав, что он сказал, я не удержался и рассмеялся. Смеялся долгую минуту, в голос, ничуть не сдерживаясь.
— Это была хорошая шутка. Но простите мне мои манеры, — сказал я, утирая слезы, — Как же вы собираетесь обо мне заботиться?
— Не вижу ничего смешно, — если мужчина вначале и пытался выглядеть дружелюбным, то это как-то быстро сошло на нет. — Мы собираемся добиться твоего опекунства, пока ты не станешь взрослым.
— Зачем?
— Чтобы опекать тебя, — ответил он, поджав губы.
— Зачем? — повторил я.
— Мы же родня.
— И ни разу не виделись. — веселье стало уходить, — Возможно, я слишком груб, но и вы меня поймите. Я вижу вас первый раз. Что именно вы хотите, какие цели преследуете — вы не говорите. Опекунство мне не нужно. До этого справлялся со всеми проблемами, дальше тоже справлюсь.
