Некоторые люди, выучившие детальные концепции и теории — и даже те, кто преподаст эти теории в университетах, являются более широкими примерами моего опыта с «дурианом». Их категории не включают в себя опыт, а только наборы слов — и многие из этих слов также являются категориями, в которых есть только слова. Поскольку у них есть мало или совсем нет личного опыта того, что на самом деле обозначают слова, они не могут отнести их к реальному миру опыта, и это может случиться даже в сфере физики. Когда Ричард Фейнман преподавал физику для аспирантов в Бразилии в 1950-х годах, он обнаружил, что студенты могли повторять утверждения из сферы оптики, такие как «угол наклона равняется углу отражения», но не имеют ни малейшего понятия о том, что это значит или как это использовать.
Исследования народов с дописьменным языком несколько раз подтверждали, что они использовали язык, чтобы обозначить категории очень похожим образом с тем, как это делаем мы. Конечно, их категории и критерии для категорий, могут сильно отличаться от наших, что является еще одним доказательством, что категории — произвольные наложения наших мыслительных процессов на сенсорный опыт.
Язык может использоваться для описания и создания новых категорий опыта, которые ранее не замечались: называние их новыми словами, новыми комбинациями старых слов, или использованием старых слов новыми способами. Это частое явление в любой науке, в которой для новых открытий необходимы новые слова, чтобы обозначить различия, и в этой книге есть несколько таких примеров.
Называние относит опыт в категорию. Поскольку любое событие можно назвать или описать разными способами, любое событие можно отнести ко многим разным категориям, в зависимости от используемых критериев. Когда что-то названо и отнесено в категорию, что направляет наше внимание на определенные аспекты этого и в то же самое время отвлекает нас от мыслей об этих аспектах. Например, подумайте о каком-то
объекте, который мы бы обычно назвали «машиной», и какое-то время отмечайте, как вы представляете этот объект в голове. ...
А теперь отследите, как ваш внутренний образ меняется, когда вы думаете о том, как этот же самый объект может быть переименован следующим образом: «объект־, сделанный человеком», ... «абстрактная скульптура», ... «собрание химикатов», ... «источник удовольствия», ... «полезность», ... «мощь», ... «главный источник загрязнений и изменений климата». Когда машина находится в океане, то она может служить «якорем»,... или «средством контроля эрозии»,... или «искусственной средой обитания рыб». Когда вы думаете о машине как о «структуре контроля эрозии», ваш образ, наверняка, сильно отличается от того, когда вы относите ее в категорию «абстрактной скульптуры».
