Глава девятая
Ценнейшее из благ[13]
Позже.
Снег, пробудивший Краш ни свет и заря, в Старые Добрые Времена не предвещал ничего плохого. Эти Добрые Времена не такие уж старые, но, когда от непогоды можно было укрыться дома возле печки под теплыми одеялами, из-за пары снегопадов, после которых снег тает, едва коснувшись земли, даже беспокоиться не стоило.
А теперь эти крупные снежинки будили дурные предчувствия. Значит, она не успевает, отстает от намеченного плана, и ее путешествию к бабушке может помешать метель, которую придется пережидать в палатке.
Еще не рассвело, но Краш свернула гамак со спальным мешком и подкрепилась протеиновым батончиком.
Эх, вот бы сейчас блинов, плюшек с начинкой или яичницы с беконом с пылу с жару – чего угодно, кроме этих опостылевших батончиков. Она на всю оставшуюся жизнь, по горло сыта всякими батончиками, даже от шоколадных уже тошнит.
Достав фонарик, она осторожно двинулась обратно к тропе. Точнее, сначала устроила про себя целую дискуссию на добрых пять минут по поводу возможности им воспользоваться, ведь свет заметен издалека и может привлечь кого угодно.
Наконец ей пришла в голову мысль, что тем, кто может оказаться поблизости, тоже придется как-то освещать себе путь, так что она их заметит, выключит свой фонарик, и в такой непроглядной тьме ее никто не найдет.
Пора прекращать зацикливаться на этих дурных мыслях, хватит уже дважды, а то и трижды перестраховываться. Да, в лесу может быть опасно, но не настолько, как в городах или прочих людных местах, об этом забывать не стоит.
Как только она вновь вышла на тропу и сверилась с компасом, то продолжила путь в намеченном направлении. Тусклый холодный свет восходящего солнца едва пробивался сквозь чащу, и эта скупость изрядно нервировала. Вот ведь зараза, трудно ему, что ли, светить как следует, чтобы хоть немного потеплело и перестал валить этот снег.
Еще один день из долгой череды ему подобных она брела по притихшему лесу. Большинство птиц улетело зимовать в теплые края, лишь изредка раздавалось хриплое карканье ворон, перекликающихся с соседями. Вороны ей всегда казались каким-то недовольными, как будто встали не с той ноги, просто у них такой голос. Может, они так серенады поют своим возлюбленным, кто их знает. В общем, в птицах она не разбиралась.
