– Офигеть, прямо как в «Чужом», – Адам ткнул пальцем в разорванную грудь. – Это же твой любимый фильм, помнишь, как там детеныш той твари прогрызает грудь какому-то чуваку, и всё кругом в кровище?
Надо же, сам вспомнил, даже говорить не пришлось.
– При чем тут чудовище? Здесь вирус. Вирусы так себя не ведут, – ответила Краш, не в силах отвести взгляд от трупа, хотя от этого зрелища уже начинало подташнивать. У него внутри просто фарш, прямо как в мясном отделе.
– У него из груди вылезла какая-то тварь, – продолжал Адам. – Если это не чудовище и не вирус, то что?
– Ты же видел, как Кейти Нолан забрызгала всю дверь в аптеке, сколько из нее вытекло крови. Может, от такого сильного кашля… – начала Краш и осеклась. Такое казалось чуть ли не большей чушью, чем какая-то тварь, вылезающая из груди (нет, это не чудовище, чудовищ не бывает, в них она ни за что не поверит, сколько бы ни пересмотрела ужастиков, это не чудовище). Человеческая грудь не может взорваться ни от какого вируса, ни от кашля.
Адам окинул ее знакомым недоверчивым взглядом.
– Да ладно, Краш. Это же ты без ума от этих дурацких ужастиков.
– Что-то ты больно хорошо в них разбираешься при том, что критикуешь мои вкусы, – огрызнулась Краш. – Слушай, ему мы уже ничем не поможем.
(Что же с ним случилось? Должен быть вирус, но, если это вирус, что это значит? Он что, мутирует? Может, у других то же самое? Что это значит? Что происходит? Что происходит? Вирус мутировал, превратился в какую-то жуть).
– Короче, возвращаемся к тому, зачем пришли – набираем еды, освобождаем место у тебя в рюкзаке от всякого хлама и двигаем в кемпинг.
Она гордилась тем, что голос даже не дрогнул, что не подала виду, какой сумбур творится сейчас в голове, сколько всего невероятного успела навыдумывать.
Вирус мутировал. Во что он превратился?
Адам оторвал взгляд от тела, взглянул ей в лицо и с трудом сглотнул. Потом пожал плечами, но широко раскрытые глаза выдавали волнение. Адам в своем репертуаре: прикидывается, что его ничто не волнует.
На себя-то посмотри. Давайте оба прикиньтесь изо всех сил, глядишь, и сбудется.
Он вышел из-за прилавка подальше от трупа и принялся набирать продукты с полок, в основном свои любимые лакомства, всякую гадость, которой никогда не наешься, но она ни словом не обмолвилась, просто спокойно потянулась над трупом и вытащила несколько пластиковых пакетов.
Четыре из них она вручила Адаму.
– Клади сюда что-нибудь легкое, потом их свяжем парами и привяжем поверх твоего рюкзака.
