Краш и ее семья были в курсе того, что происходило вокруг, они смотрели новости по телевизору, пока трансляция по всем каналам не сменилась полосатой заставкой с непрерывным гудком.
– Когда-то после окончания передач на некоторых каналах включали такую заставку, на других просто отключали передатчик после проигрывания гимна, – объяснил папа, когда они впервые увидели полосы. – В те времена телевидение не работало круглосуточно.
– Это еще когда динозавры водились? – криво усмехнулась Краш.
– Ну не так давно, когда люди жили в пещерах, – сказал отец, дергая ее за локон волос. – И начала передач приходилось ждать аж до утра.
– Вряд ли с утра что-нибудь покажут, – ответила Краш, направив пульт на телевизор и переключая каналы – все передавали одну и ту же заставку.
Отец вздохнул, и она выключила телевизор. Адам запрокинул голову и шумно выдохнул в потолок.
– Электричество тоже наверняка скоро вырубят, – мрачно заявил он.
– У нас есть генератор, – напомнил отец.
– А что толку, если нет ни телевидения, ни радио, ни интернета?
– Ну не знаю, – размышляла Краш. – Может, холодильник включить. Ты же не захочешь есть протухшее мясо с бактериями.
Адам вышел из комнаты, удостоив сестру напоследок презрительного взгляда – обычное дело, когда не находил, что ответить.
Ему недавно исполнился двадцать один, он был старше нее на год и поэтому уверен, что знает всё на свете, но на самом деле еще никогда не был таким недалеким. Может, из-за гормонов, но Краш надеялась, что Адам это перерастет.
Он с самого начала утверждал, что беспокоиться не о чем, что правительство обо всех позаботится, что у страха глаза велики. Будто сознательно не желал вникать, как передаются болезни, воображая, что карантин волшебным образом остановит эпидемию.
Но дело в том, что никакой карантин не даст гарантии полной изоляции, даже если выявить и отследить каждого контактировавшего с «тифозной Мэри»[3]. А в данном случае даже не было никакой «тифозной Мэри», очаги инфекции, словно жуткие побеги проклюнулись сразу по всей стране и начали разрастаться с такой скоростью, что проследить направление было практически невозможно.
А что касается правительства, Краш не верила, что оно способно что-нибудь сделать не потому, что там работали одни мерзавцы, или из-за какого-то всемирного заговора, или чего-то в этом роде.
Ее уверенность основывалась на выводах из прочитанного, а так же понимании того, что ведомства, контролирующие распространение эпидемий, обычно содержались на голодном пайке и были не готовы решать проблему таких масштабов. И хотя жернова государственной машины мелют очень тщательно, раскручиваются они чертовски медленно, и пока финансирование одобрят, будет уже поздно. Так и случилось.
