Все лучше, чем вечно торчать на однообразной солнечной полянке с бестолковыми бабочками.
Как только, решение было принято, мир вокруг изменился.
Низко нависшие тучи, порывистый ветер укладывающий траву на землю, рокот далеких раскатов грома.
Раскаты сложились в обрывок фразы:
— … рите расу.
На периферии зрения белесый силуэт похожий на приведение под простыней мигнул и исчез. Ну, исчез, и исчез, фиг с ним. Раз исчез, значит, теперь не важен.
А важно вот что.
Вокруг сознания теснились разные существа. В основном гуманоидные, но не только. И среди всей этой толпы не было ни одного повторяющегося. Похожие — да. Но все равно — разные.
— Кто вы? — спросило сознание на чужом языке. Нужно с этим что-то делать, неродная речь очень выматывает.
Фигуры не ответили, молча разглядывая сознание. Ему прямо стало неудобно, оно почувствовало себя голым.
С другой стороны, чтобы быть голым, нужно как минимум иметь тело. А тело у сознания не было. И это факт. Неизвестно почему, но сознание понимало его отчетливо. Пожалуй, это единственное в чем сознание было стопроцентно уверено.
И тут до него дошло.
Тело.
У него нет тела.
А рядом как раз тела. Много. Разные, на выбор. И такие, и сякие, выбирай на вкус.
Тело — это хорошо, решило сознание и приступило к выбору.
— Выберите расу, — то и дело поторапливал рокочущий гром. Но сознание не отвлекалось. Оно было очень занято. Как раз выбором.
Некто похожий на человека, но с молниями вместо волос. А, нет. Это обезьяна. Не то.
Вихрь с глазами. Или оно большой комар? Нет.
Странный сгусток темного пламени. Чем-то похожий на волка. Нет.
Худощавая фигура с тощими, как спички, ручками-ножками. Насекомое? Нет.
Полупрозрачный шестирукий великан. Медуза? Бррр… Тоже не пойдет.
Лис, стоящий на задних лапках с длиннющими, аж до земли усами. Близко, но не то.
Никто из них не вызывает симпатии, все какие-то… неродные.
Краснокожий карлик с огромной головой. Голова — раза в четыре больше тела самого карлика. А вместо глаз — щупальца. Нет.
И этот нет… и этот…
Нет, ни к одному из этих тел душа не лежит. Если не найдется ничего получше, придется брать лиса.
Наконец, на двадцать шестой попытке, повезло. В сознании всплыло, и тут же кануло в небытие воспоминание. Осталось только неясное теплое чувство и понимание — это оно. Нужное тело. Именно то, что оно искало. Вернее, он. Он искал. Безымянное сознание почему-то предпочитало думать о себе в мужском роде.
Сознание задумалось об этом, но понять причины не смогло. И решило додумать эту мысль позже.
