— Предъявите мне запись о регистрации смерти гражданки Смирновой, — насупившись, прервал заведующую Опалин. — Я не намерен тут слушать до вечера, какие еще ошибки совершили ваши служащие…
Анна Андревна поняла, что ей попался крепкий орешек, и пригласила помощника агента с его спутницей в кабинет, где предъявила им гроссбух регистраций. Маруся, жарко дыша, навалилась на плечо Ванечки и пробегала глазами исписанные разнокалиберными почерками страницы.
— Вот! Вот же я! — взвизгнула она. — Смирнова Мария Ивановна… а почему год рождения 1890-й? И число неверное, и… Причина смерти — попала под лошадь! — Повелительница шляп побагровела. — Я — под лошадь? Какая подлость! Кто это придумал, хотела бы я знать?
— Гражданка, не кричите, — хмуро попросил Опалин и обратился к Анне Андреевне. — Вы должны знать почерки ваших служащих. Кто делал эту запись?
Через минуту в кабинет заведующей вошла кудрявая миловидная барышня с ресницами в полщеки. Было заметно, что барышня нервничает, и еще — что ее распирает нешуточное любопытство. Увидев, что Опалин совсем юн и даже не носит форму, она тотчас же успокоилась и с удвоенным любопытством стала коситься на негодующую Марусю, которую помощнику агента пришлось призвать к порядку, потому что она рвалась допросить вновь прибывшую лично.
— Значит, вас зовут… — начал он, повернувшись к барышне.
— Василиса Волкова, — пролепетала барышня.
— Вы подтверждаете, что делали запись о смерти гражданки Смирновой? — спросил Опалин, ткнув пальцем в страницу.
Василиса поступила так: похлопала ресницами, подумала, поглядела на страницу, на величаво застывшую у окна Анну Андреевну, вздохнула и призналась:
— Да. Это была я.
— На основании чего вы зарегистрировали эту смерть? — спросил Опалин, насупившись.
— И я желаю знать, почему я угодила под лошадь! — встряла неугомонная Маруся.
— Он представил свидетельство о смерти, — пролепетала барышня, теряясь.
— Ага, — многозначительно уронил Ваня, взглядом призывая к порядку модистку, которая готова была взорваться. — Он — это кто?
— М… молодой человек.
— Что за молодой человек?
— Я не знаю. Я спросила, родственник ли он… Он сказал… сказал: «Да, конечно, а вы как думаете?»
— Документы он предъявил?
Василиса позеленела.
— Да… свидетельство… я же сказала…
— Свои собственные документы он показал? Хоть какие-нибудь?
Собеседница Опалина готова была расплакаться.
— Я не знала, что это важно… Я не спросила… Я только две недели тут служу…
