Ты можешь изменить мир. Как 57 подростков боролись за свои идеалы – и победили | страница 92

Когда мне исполнилось девять лет, один из них увидел, что я не справляюсь, и предположил, что у меня проблемы со зрением. Я прошел проверку, и мне выдали цветные очки. У меня была дислексия, врачи обнаружили, что мне сложно справляться с черно-белым текстом.

В следующих классах учителя не знали, что со мной делать. Они решили не связываться. Просили тихо сидеть и рисовать.

Надо мной начали издеваться, но когда я пожаловался учителям, то они ответили: «Не позволяй им дразнить тебя». У меня была единственная подруга, и учителя сказали ей не общаться со мной, так как надо мной издеваются люди. Я остался сам за себя. Остальные дразнили меня: «Ха-ха, у него голубые очки». Они обзывались и толкали меня. Хуже всего было, когда меня толкнули по пути в столовую: я упал и поранил колено, а остальные рассмеялись и сказали, что я упал, потому что слепой.

Я чувствовал себя абсолютно одиноким. Не знал, что делать. Рассказать маме я боялся, потому что переживал, что она все только испортит. Это был худший период в моей жизни.

Я очень старался научиться читать, но у меня забирали книги раньше, чем я успевал что-то понять. Я думал, что буду человеком, который никогда не научится читать. Считал, что у меня беда с глазами или неправильный мозг. Мне не с кем было поговорить, и я чувствовал себя изгоем.

Наконец я рассказал о происходящем маме, и она отвоевала для меня школу с особой поддержкой. Это очень помогло. Учителя там оказались намного лучше: им не было плевать на меня и на остальных. И друзей найти стало легче.

Я начал увлекаться театром и почувствовал, что это мое призвание, потому что мне нравилось выступать и смешить людей. Один учитель в особенности помог мне справиться со своими эмоциями и посоветовал использовать театр как платформу для самовыражения. Как только я стал читать свободнее, мне дали роль в «Аладдине». Я принес сценарий домой и не мог поверить, что буду играть джинна. Главную роль. Это был новый мир. Я вжился в роль и перестал воспринимать себя всерьез. Так здорово было видеть, как люди смеялись вместе со мной, а не надо мной. Благодаря этому во мне родилась надежда.