— Фаэли? Сбежавший ребенок?
У меня все обледенело внутри. Откуда? Откуда он это знает? Надо было забрать кинжал у Гилми, чтобы хоть как-то защитится! Я соскочил со стула и бросился к двери.
— Кай, стой!
Я лихорадочно старался открыть ее, но одной рукой не получалось, а второй я себе никак не мог помочь. И тут на мое плечо мягко легла ладонь, а затем Лис спокойно повторил:
— Кай, остановись.
Я медленно повернулся и уставился на него. А он продолжил:
— Запомни! Никогда изгой не выдаст изгоя, будь ты хоть трижды епископ или даже король. Мы семья, а в семье не предают.
Семья… К горлу подкатил комок. Я почувствовал, как слезы вот-вот прольются из глаз, а я не хотел этого. Потому что больше не имею права быть ребенком.
Мужчина обхватил меня своими большими руками, поднял и прижал к груди. Полы плаща, что мне дала Марта, развернулись, и он увидел мою уродливую культю. Лис, спокойно осмотрел ее, и опять заглянул мне в глаза. Я снова приготовился защищаться от этого гипнотического взгляда.
Он словно почувствовал мое напряжение и произнес:
— Не бойся, я все равно не смогу тебя прочитать. У тебя невероятно сильная воля, малыш. Ты успел пройти причастие? Расскажешь Лису, какой у тебя уровень силы?
Я не успел ничего ответить, как опять заурчал живот. Он улыбнулся и посадил меня к столу, а затем выглянул за дверь:
— Била, двойную! — главарь вернулся на свое место, взял свободный стул, поставил рядом с моим и оседлал его сверху.
Дверь отворилась, и в комнату зашла кухарка с подносом. Я сразу уловил аромат простой овсяной каши, которая мне снова напомнила о доме и маме. Она редко ее готовила, лишь по просьбе отца, и ворчала, что мы можем приготовить еду и получше. Но сейчас я был готов съесть все, до самой последней крупинки.
Била поставила поднос передо мной и вышла, а я уставился на Лиса.
— Ешь, малыш я подожду. — Он сложил руки поверх спинки стула, и положил на них подбородок.
Я взял ложку, и как меня учила мама начал аккуратно заполнять ее с краю тарелки, а потом медленно поднес ко рту. Каша пахла замечательно!
— Не церемонничай, Кай. Эдак ты ее до вечера не съешь!
Я все-таки положил кашу в рот и зажмурился от удовольствия. Через две минуты тарелка была пуста.
Лис удивленно смотрел на меня и произнес всего лишь одно слово:
— Еще?
Я кивнул головой, и он забрал тарелку и вышел за дверь. Моя культя вдруг сильно зачесалась. Поднес травмированную руку к лицу и чуть не упал со стула от неожиданности…
