После рассмотрения жизни, доведенной до появления человека можно уже говорить о понятиях, о суждениях, умозаключениях, и после того, как это всё сделано, уже перейти ко второй главе, которая имеется в третьем отделе «Идея познания», где говорится об «идее истины», а после телеологии, суть которой в постановке целей, к «идее добра». Идея истины — это познание истины, а идея добра — это преобразование действительности в соответствии с идеей, если идея истинна. И тогда появляется то единство идеи истины и идеи добра, которое называется у Гегеля абсолютной идеей. Абсолютная идея — это преобразующая деятельность человека, в том числе преобразующая деятельность передового класса, вооруженного передовой теорией. Это вполне сочетается с тем, что делал Ленин, что представляет собой исторический материализм в действии как наука о борьбе рабочего класса как передовой силы и о строительстве нового коммунистического общества.
При таком подходе всё становится на свои места. Это приходится отметить, потому что материалистическое истолкование не сводится к тому, чтобы любой поворот, который есть у Гегеля, одобрить. Есть такие повороты, такие переходы, которые на самом деле переходами не являются. Нельзя сразу перескочить от «Сущности» к «Субъективному». Надо сначала пройти от «Сущности», развития действительности до человека. А человек относится к сфере бытия, но уже общественного бытия.
Поэтому сначала «Механизм», «Химизм», «Жизнь», потом и тогда только отдел «Субъективность». То есть отдел «Субъективность» в изучении встанет между общественным человеком и «Идеей познания», которая включает в себя «Идею истины», «Идею добра». Далее — «Абсолютная идея» как единство познания и преобразования мира.
Когда мы изучаем «Науку логики» Гегеля, не за всяким поворотом, не за всяким ходом следуем, которые есть у Гегеля. Это уже завершение «Науки логики» и небольшое количество по объёму страниц. Но именно переход к человеку — самый трудный для Гегеля, потому что этот переход без исторического материализма, диалектического материализма невозможен. Мы его можем сделать, только опираясь на понятие человека как общественного человека, как индивидов, производящих в обществе, и производства как момента самого развития человека и человечества. Это должно войти в понимание логики развития человеческого общества, только тогда можно говорить о развитии понятий. А до этого говорить о развитии понятий, если не развивается сам человек посредством развития средств труда, которые он использует для своего развития, будет забеганием вперед и идеализмом в сфере истории.
