— Пойдем со мной. Я тебе здесь все покажу.
Я бросаю вопросительный взгляд на Крио, и тот ободряюще кивает мне. На лице же Зандера ни единой эмоции. Итак, я иду рядом с ней, а парни неотступно следуют за нами.
— После захвата сектора у нас почти не осталось обслуживающего персонала. А дети, несомненно, это будущее всей планеты. Теперь, когда «Древо Жизни» утратило свой контроль, они будут жить и расти совершенно в других условиях. В любом случае, они остаются детьми, даже если родились на станции «ИНБРИД». Мы еще надеемся, что кто-то из женщин захочет сам воспитывать своего ребенка. Ну, возможно, не сразу… А до тех пор — наш долг заботиться о них как можно лучше. Старшим нужно дать хотя бы начальное образование. А вот малыши нуждаются в искренней заботе и тщательном уходе. Но самое главное — важно передать им те нравственные ценности, которым их никогда прежде не учили. Я имею в виду человеческие ценности!
Я смотрю на доктора Трилони широко раскрытыми глазами. Но она так глубоко погружена в свои переживания, что вообще не замечает моего недоумения. Подойдя к еще одной двери, она открывает ее, и моему взору открывается комната с функционально обустроенными зонами. Белые стены. Четыре кровати. Четыре стола со стульями. И все это — детского размера.
Только сейчас замечаю четыре пары глаз, настороженно изучающих меня.
Мальчики. В возрасте от четырех до семи лет.
— Э-э… — единственное, что приходит на ум, когда я оборачиваюсь к Крио. — Нам надо поговорить. Наедине! — по крайней мере, я достаточно спокойна и не набрасываюсь на него с кулаками у всех на глазах.
Доктор Трилони, похоже, замечает, что что-то пошло не так, и быстро прощается:
— Прошу прощения, но мне нужно идти. Меня ждет ежедневный отчет. Пожалуйста, сообщи мне, когда будешь готова приступить к работе.
Я киваю, но смотрю только на Крио. Во мне все кипит от злости.
— Думаю, та комната свободна, — говорит Зандер и глазами показывает на дверь.
Крио кивает, и я молча следую за ним. Я даже умудряюсь не взорваться, прежде чем он закроет за собой дверь. Но вот теперь-то меня уже ничто не удержит.
— И что все это значит?
Он скрещивает на груди руки, словно пытается защититься.
— Что ты имеешь в виду? Ты же сама просила задание?..
— Дети? — резко спрашиваю я. — Я журналист, Крио. Я могу писать отчеты и статьи. Могу также организовать работу офиса и управлять отделом. Но, ради всего святого, что я буду делать с детьми?
Его голубые глаза темнеют.
