Конечно, сука была вне себя от радости, уверенная, что это только вопрос времени, пока Вульф не докажет ее теорию о том, что, действительно, найдет способ размножения у представителей Пород. Их самки были бесплодны. Было достаточно доказательств, подтверждающих теорию о том, что мутированная сперма, которую переносят самцы, изменится еще раз, чтобы обеспечить размножение. Ее дочь была выбрана в качестве первой лабораторной крысы для процедуры.
Хоуп никогда не волновала холодная, саркастическая женщина, которую все знали, как ее мать. Но когда она решила использовать ее в своем плане, девушка стала ненавидеть ее.
— Вижу ты очнулась, — ее глаза распахнулись, когда его холодный, темный голос приветствовал ее от открытого дверного проема. Он стал старше, но все еще так же красив, что у нее перехватило дыхание. Его черные волосы были обрезаны спереди, а сзади чуть длиннее, соприкасаясь с плечами. На нем была синяя хлопчатобумажная рубашка, заправленная в джинсы, и широкий ремень, держащийся на бедрах. Ниже ткань выпирала под давлением его эрекции. Хоуп с небольшим трудом сглотнула. Он был более устрашающим, чем когда-либо прежде. Но он жив. Настолько жив, что у нее перехватывало дыхание от него.
— Ты связал меня. Прикоснулся ко мне, пока я была без сознания, — с внезапной яростью обвинила его Хоуп. Он заставил ее мучиться долгих шесть лет. — Ты не лучше тех ублюдков, что создали тебя, Вульф.
Слова, рожденные от боли и ярости, не могли быть возвращены, и у нее не было желания это делать. Как он посмел оставить ее больной, страдающей на все эти годы? Как он посмел похитить ее и напугать, а не прийти к ней так, как должен был?
Она была шокирована переполняющей его глаза яростью.
— И ты, моя сладкая жертва, не лучше суки родившей тебя, — усмехнулся он. — Думаешь, я хотел, чтобы меня снова поймали, заставили плодиться и смотреть на детей, подобных мне? Ты правда веришь, что ваш разработанный план сработает?
Хоуп в замешательстве уставилась на него. Как он мог верить в то, что она что-то планировала с матерью, когда она даже не знала, что он жив?
— Какой план? — огрызнулась Хоуп. — У меня нет с ней никаких планов.
Его губы скривились в насмешке, когда он вошел в комнату, закрыв за собой дверь. Боже, она живьем сгорала из-за него. Хоуп едва могла думать о необходимости прикоснуться к нему, почувствовать его прикосновение теперь, когда он был рядом. Его присутствие вызвало резкие муки похоти, пульсирующие в ее киске.
