Родившийся в Далмации Ибрагим всегда старался поддерживать дружественные отношения с Венецией – государством, к территории которого принадлежала его родина, и на протяжении более чем 30 лет между республикой и Портой царил мир. Барбаросса, наоборот, жаждал противопоставить свои галеры самым знаменитым мореплавателям Средневековья и сделать так, чтобы полумесяц занял в Адриатическом море такое же доминирующее положение, как и в Эгейском. Франциск I стремился поддерживать эту политику из чувства ревности к империи.
Венецианцы, стремившиеся сохранить хорошие отношения с султаном и поддерживать нейтральную позицию в конфликте между Франциском I и Карлом V, в какой-то момент осознали, что их постепенно втягивают в войну, причем по их собственной вине. Их командиры в Адриатическом море и Кандии не сумели побороть соблазн и не отказались от преследования османских купцов. Проведитор Кандии Канале поймал знаменитого пирата, «юного мавра Александра», как его называли его жертвы, потопил или захватил его галеры, перебил его янычар и серьезно ранил самого юного мавра, и все это произошло в турецких водах с подданными султана в мирное время.
Конечно, когда слишком рьяный проведитор пришел в себя и осознал, какую глупость совершил, он велел зашить раны юного мавра и бережно отправить его в Алжир. Но султан уже пришел в ярость, и, когда венецианские галеры стали преследовать корабль, на котором плыл турецкий посол, заставить Сулеймана позабыть о нанесенном ему оскорблении не смогли никакие извинения от лица синьории. Война была неизбежна, и венецианцы спешно заключили с папой и императором союз, направленный против ужасного врага, пересекавшего Адриатическое море, направляясь в их сторону.
До этого удалось предотвратить активные действия у побережья Греции. Совершивший вылазку из Мессины Дориа встретился с наместником Галлиполи возле острова Паксос и сразился с ним до того, как наступил рассвет. Высокий престарелый адмирал, одетый в красный дублет, делавший его более чем заметным, стоял на юте и на протяжении полутора часов со шпагой в руке руководил боем, представляя собой легкую мишень для меткого стрелка, о чем ему периодически напоминало раненое колено. После ожесточенного боя 12 галер противника были захвачены и триумфально перегнаны в Мессину. Теперь настала очередь Барбароссы, который в мае 1537 г. вышел в море в сопровождении 135 галер, чтобы отомстить за нанесенное оскорбление. На протяжении целого месяца он опустошал побережье Апулии, действуя подобно моровому поветрию, и увез с собой 10 000 рабов, в то время как Дориа был вынужден беспомощно оставаться в Мессине, несмотря на то что в его распоряжении имелись силы, намного превосходившие те, которыми мог похвастаться пират.
