Читать! Скорее читать!
Она вытягивается в кресле, пристраивает ногу на стул. Ох, какое блаженство расправить спину и плечи, дать отдых ноге! И раскрыть «Ожерелье королевы». Сто сорок страниц осталось. На вечер хватит.
Звонок.
— Ну и пусть. Ко мне некому, а других дома нет. Позвонят и уйдут.
Звонят все надсадней. Господи, кому там приспичило?!
Взять костыли. Приладиться и рывком подняться, отталкиваясь руками от подлокотников, и сразу перенести тяжесть на ногу. Перехватить костыли. И по коридору — в переднюю.
Кто там?
За дверью — детские голоса. Шушукаются, подталкивают: «Скажи ты! Ну говори же! А ты что, немая?» Потом девчоночий голос произносит громко и отчетливо:
— Простите, пожалуйста, нам к Шарымовой Эм Эн.
Она открывает дверь. Их там целая стайка, все — в пионерских галстуках, девчонки — с бантами в косичках, а мальчишки на диво причесанные.
— Ну я Шарымова Эм Эн, Чего вам?
Они сбились в кучку, а она стоит перед ними в дверном проеме, как в витрине. И они с испугом пялят на нее глаза, исподтишка косятся на костыли и на пустоту справа, где должна быть вторая нога.
— Насмотрелись? Ну зачем пришли?
Вся стайка колыхнулась, вытолкнув вперед девочку с рыжеватой челкой над строгими не по возрасту глазами.
— Мы красные следопыты, — отчеканила девочка, — мы устраиваем в школе музей. Изучаем блокаду. Героев блокады.
— Ге-ро-ев?..
— Героев! — подтверждает девочка. — Нам дали ваш адрес. Что вы ранены бомбой.
— Снарядом, — Марья Никитична еще колеблется, но и отнекиваться незачем. — Что ж, пройдемте, раз пришли.
В комнате она берет себе один из двух стульев — легче вставать-садиться, — но как рассадить всю стайку?
— Рассядемся, — твердым голоском говорит девочка с челкой и командует кому куда. Маленькая начальница. Трех девочек — в кресло, двух — к столу на второй стул, мальчиков — на подоконник. Один мальчишка не подчиняется и преспокойно устраивается на полу.
— Так что вы хотите узнать?
— Все! — говорит девочка с челкой, и остальные согласно кивают. — Если можете, расскажите с самого начала. Ну еще с до войны… вы кем работали?
— Ох-хо-хо! — Марья Никитична впервые улыбается. — В твоей должности я работала. Школьницей. Ты в каком классе?
— В шестом.
— Ну я постарше была. Десятый кончала. Дай-ка ту карточку с полки.
На фотографии — десятиклассница Муся Шарымова. Женька упросил, чтобы снялась, для него и улыбка — победоносная. Вот какая она была перед войной — и совсем-совсем не подозревала, что ее ждет. Ребята смотрят на карточку, потом на нее и снова — на карточку. Смущены.
