Его серебристые волосы, собранные в высокий хвост, мягко мерцали в свете кристалла на стене. Конечно, наш солнечный мальчик знает ответы на любые вопросы и раздувается точно шар от собственной значимости. Давно пора поставить его на место.
Возле ног хозяина сидела Альва, она не сводила с меня пристального взгляда. Я ей определенно не нравилась, и могу сказать: наши чувства взаимны. Это была «любовь» с первого взгляда.
— Не твое дело, — хорошее настроение моментально улетучилось.
Хьюго походил на занозу в известном месте: если уж пристанет, не отвяжется, пока не доведет до белого каления. И за что мне такой напарник? Его случайно не подменили при рождении?
— Ты прекрасно знаешь, что мое, — спокойно произнес блондин, видимо нарываясь на ссору.
Он провоцировал всем своим видом, отлично понимая: еще немного, и я наброшусь на него с кулаками. Ненавижу, когда со мной разговаривают как с маленькой. Мы одного возраста, и то, что он выше на целую голову, не повод так снисходительно общаться.
— Отстань, — прорычала я. — Если не хочешь неприятностей, иди куда шел.
Стоило больших трудов перевести дыхание и не бросить в него чем-нибудь. На тренировках это получалось лучше, ведь там он не находился так близко и не был так беззащитен, как сейчас: оружия не захватил, фидо еще не успел привязать к себе. Да и Альва не защитит его, несмотря на наши с ней взаимоотношения. Чаши Весов склонялись в мою сторону.
Однако нельзя отвлекаться, или вся затея с треском провалится.
Какие советы давали наставники? Расслабиться и представить, что ты огромная скала, которую ничто не сдвинет с места… А можно этой скалой запустить в Хьюго? Думаю, его внутреннее я не обидится, а мое будет отомщено.
— Ударь меня, — все так же, не меняясь в лице, попросил юноша.
Я не ослышалась? Откуда приступ благородства? Он совсем из ума выжил или решил последовать советам наставников и старается превратить нас в настоящих алте́рнов? Глупо, одна фраза ничего не изменит: мы никогда не станем алте́рнами — идеальными партнерами и половинками одного целого. Мне противно от одной мысли, что кто-то чужой будет чувствовать все мои эмоции, любой перепад настроения не пройдет для него незамеченным. Это как открыть голову и дать заглянуть в нее первому встречному — становится мерзко и холодно в груди.
Возможно, если бы на его месте находился другой аструм, связь с легкостью бы установилась, и мы бы начали понимать друг друга с полуслова, но неприязнь к полной противоположности сильнее любых правил.
