Наш единственный шанс победить – мой IQ не должен равняться десяти. В битве за Лилит я впервые увидел невидимость разбойников, а посему вряд ли уже спутаю её с чем-то другим. Способности характерен слышимый на близкой дистанции звук всасывающегося воздуха, а при попытке рассмотреть противника без труда заметны размытые очертания человека. Но в случае с похитителями мальчишки всё иначе. Если не ошибаюсь - а я могу - то убийцы перемещаются по теням от статичных объектов. Так ли это – узнаете в следующей серии.
А началась она, как только пацан осветил всю улицу выжигающим глаза сиянием.
— Снежка, Цеп! – указываю пальцем в сторону трёх убийц.
— Агх! – от ослепительной вспышки один из них прикрылся рукой.
Уже выпущенный до этого Цепеш быстрее сестры спикировал на отвлечённого собственной рукой врага и вцепился тому в шею. Похититель промычал от резкого проникновения клыков и попытался отбиться свободной рукой, но белоснежная красотка с крыльями на всей скорости вонзилась в лицо острыми лапками.
“Игроки, значит”, - до врага оставался целый метр, что позволяло немного поразмыслить над ситуацией.
Для разрешения кризиса разогнанный адреналином мозг помимо смекалки также использовал и головной жёсткий диск, от чего память во весь голос вопила о различиях в реакции на боль меж текущим и прошлыми случаями. И впрямь, до этого люди кричали от боли, а здесь же – только мычат.
Искусственный интеллект ЭндГейма, по всей видимости, настроен на полную имитацию жизни, а не копирование поведения игроков, ибо при любом уроне неписи реагируют должным реальному человеку образом, в отличие от всемогущих обладателей завышенного болевого порога.
“Замечательно”, - оскалился я.
Искусственный интеллект непобедим – он лишь поддаётся и собственноручно создаёт изъяны, дабы подарить хоть какой-то шанс. Его невозможно обмануть и обыграть, а любая ошибка совершается преднамеренно. С людьми же всё иначе, ведь они не осознают и половины своих действий.
— На другого! – ору я и указываю пальцем в сторону врага со шпагой.
Послушные мыши перелетели на цель и открыли возможность для сражения с похитителем.
— Слизь, на кулаки! – приказываю слаймам переместиться.
Пока желейная масса ползёт по рукам, я сокращаю дистанцию с врагом, хватаю его за волосы и с прыжка всаживаю колено в нос, от чего мгновенная отдача рвёт кожу на ноге и пускает трещины по берцовой кости, выдавливая крик сквозь сжатые зубы.
Несмотря на сломанный нос, враг всё же не отпустил кинжал, а наоборот, вырвался из захвата и принял боевую стойку. Но всё ещё ослеплённый неожиданной вспышкой, он промахнулся первым уколом и позволил перехватить руку с клинком.
