Сейчас это не имело значения. У сержанта была цель.
Пара «мух» устремилась в здание ресторана, а сам Чимбик занялся отстрелом патрульных, бросившихся на помощь сгоревшим бойцам. Дворняги так и не поняли, что им противостоит не жалкий человек, а репликант, пришедший за своим сердцем. И все, кто стояли между ним и Эйнджелой, превратились в препятствия.
А сметать препятствия с пути сержант умел.
Штрафники ломились через сквер, полагая, что кусты скроют их передвижения. Это бы сработало, окажись против них экипированный в спортивный костюм Нэйв. У репликанта же, наблюдавшего за врагами с нескольких ракурсов одновременно, ушло всего пятнадцать секунд, чтобы тремя осколочными гранатами из подствольника вывести из строя девять человек. Не всех удалось положить насмерть — пара раненых истошно орала, но сержант решил, что так даже лучше: их вопли давили на психику выжившим.
Чимбик пересёк улицу и буквально влетел в ресторан, едва не споткнувшись о катающегося по полу жирного дворнягу в обгорелом мундире. Сержант даже не стал тратить на него патрон, походя проломив висок ударом ноги.
В зале царил хаос. Идиллийки и каратели метались в панике, совершенно потеряв рассудок от страха — своего и чужого, многократно усиленного эмпатией. В любое другое время эмоциональный шквал захлестнул бы и Чимбика, но сейчас мир вокруг сузился до туннеля, сквозь который он мчался к единственно важной цели. Чужие чувства проносились мимо смазанным фоном, как пейзаж за окном скоростного монорельса.
Тело репликанта двигалось практически на автомате, словно выполняя давным-давно изученное упражнение. Просто выцеливал мишени в серо-чёрном и методично их ликвидировал. Выстрел-труп, выстрел-труп. Оттолкнуть кричащую от ужаса идиллийку, выстрелить, перешагнуть через упавшее тело, снова выстрелить.
Из-за того, что часто стрелять приходилось в упор, сержанта изрядно забрызгало кровью, вызвав у него вспышку раздражения: камуфляж терял эффективность. Но с другой стороны — сейчас в нём не было особой нужды: паникующие дворняги совершенно не соображали, что происходит. Чимбик шёл сквозь толпу, как горячий нож сквозь масло.
Задержаться пришлось лишь раз, когда обезумевший от ужаса корпорат попытался укрыться от зашедшей на огонёк смерти за живым щитом из трёх идиллиек. Чимбик даже не стал стрелять — просто подошёл и, улучшив момент, свернул дворняге шею. За миг до смерти ублюдка репликант увидел себя в выпученных от ужаса глазах корпората. В них отражалось чудовище, обильно залитое чужой кровью. Нелюдь, созданный сеять смерть и разрушение.
