Ходорковский до сих пор возмущается этим демаршем коллег: «Мы дикими усилиями пылесосили этот самый кэш по рынку. Живые деньги. Я тогда занимал у Гуся, у Смоленского… Еще у оборонщиков у наших брал, у разных других людей. Процесс сбора денег был драматичным. Сам аукцион был в этом смысле менее драматичным, потому что было понятно, что еще кто-нибудь так же собрать деньги просто уже не может. А конкурирующие ребята начали совать туда ГКО, ни фига себе! Нас заставили пылесосить рынок, собирая живые деньги и закладывая свои яйца просто под нож, да? А вы такие умные, ГКО-шки хотите спихнуть? Я бы тоже ГКО-шки с удовольствием поспихивал».
Против трех банкиров – возмутителей спокойствия начинается информационная атака на телеканале ОРТ. В вечерних новостях появляется Березовский и говорит, что Инкомбанк, «Роскредит» и Альфа-банк пытаются подорвать основы стабильности и копают под президента. Петр Авен звонит старому приятелю Березовскому с вопросом: «Боря, что же ты делаешь? Мы же тоже акционеры ОРТ, как и ты!» Березовский отвечает, что они играют не по правилам – надо было обо всем договориться и не выносить сор из избы.
Банкиры выступают публично, рассчитывая на то, что правительство не позволит себе их проигнорировать. Потом они приходят к Чубайсу, но он непреклонен. Условия аукционов объявлены заранее и меняться по ходу игры не будут, отвечает он. Минфин будет принимать только доллары, а государственные ценные бумаги не будет. А еще Чубайс говорит им, что ему известны истинные планы консорциума трех банков – они, мол, на самом деле планируют купить ЮКОС для того, чтобы перепродать его иностранцам. А это незаконно и запрещено.
Ему вторит Кох: он «отвечает головой» за итоги аукционов и за выполнение задачи по привлечению денег в бюджет до конца 1995 года, поэтому ничего перенести нельзя. И вообще, замечает он, тот факт, что организатор аукциона является его участником, – это не страшно и никому никаких преимуществ не дает. Но так и быть, в следующий раз это не повторится, обещает Кох.
Поскольку незадолго до начала залоговых аукционов, в конце октября 1995-го, у Бориса Ельцина случился инфаркт и теперь президент лежит в ЦКБ, никому не известно, насколько он работоспособен. Но Чубайс, ссылаясь на разговор с ним, заявляет прессе, что президент согласен, чтобы залоговые аукционы продолжались по заранее оговоренному плану.
Когда большая часть залоговых аукционов уже позади, Березовский вдруг вспоминает про «Сибнефть». По словам знакомых, он любит всегда все делать в последний момент – за минуту до дедлайна, – иначе ему неинтересно: нет вызова, а значит, нет драйва. Потанин рассказывает, что Березовский звонит ему в конце декабря – буквально накануне Нового года – и просит совета, как организовать залоговый аукцион по «Сибнефти».
