— Я сейчас переоденусь во что-нибудь поудобнее. А ты тем временем распорядись, чтобы начальник стражи с двумя своими людьми был во дворе наготове.
Старшина Хун нашел судью в кабинете. Тот переоделся в простую рубаху темно-серого хлопка и подпоясался широким черным кушаком. На голову он водрузил маленькую черную шапочку.
Хун хотел было спросить, куда они направляются, но, заметив, что его хозяин целиком погружен в свои мысли, передумал и молча последовал за ним во двор.
Начальник и два его стражника вытянулись, приветствуя судью.
— Известен тебе дом свиданий в северном квартале, рядом с домом главы гильдии Лина? — спросил судья Ди.
— Конечно, ваша честь! — несколько развязно отозвался начальник стражи. — Это заведение госпожи Кван. Имеет надлежащее разрешение, место высшего класса, только господа самого…
— Знаю, знаю! — нетерпеливо перебил его судья. — Мы отправляемся туда. Иди вперед со своими подчиненными.
Теперь улицы вновь были заполнены людьми. Они толпились под гирляндами красочных фонариков, натянутых поперек улиц и украшавших фасады всех магазинов и харчевен. Начальник стражи бесцеремонно расталкивал толпу, расчищая дорогу судье и старшине Хуну.
Даже на задней улице, где жила госпожа Кван, народу было предостаточно. Когда начальник стражи, постучав, сообщил привратнику о прибытии наместника, испуганный старик тут же проводил судью и Хуна в роскошно обставленный зал.
Пожилая степенная служанка накрыла стол: все чайные принадлежности были тончайшего старинного фарфора. После этого в комнату вошла высокая красивая женщина около тридцати лет, отвесила низкий поклон и представилась госпожой Кван, вдовой. На ней было прямое платье с длинными рукавами, простое по крою, но из ценнейшей темно-лиловой камки. Изящным движением левой руки она приподняла свисающий правый рукав, и сама налила чай судье. Женщина осталась стоять перед гостем, почтительно ожидая, когда тот соизволит к ней обратиться. Старшина Хун, скрестив утонувшие в широких рукавах руки, занял место за креслом судьи Ди.
Неторопливо смакуя ароматный чай, судья Ди думал о том, как тихо вокруг; малейший шум поглощали вышитые занавеси и драпировки из плотной парчи. В воздухе парил легкий аромат редких и очень дорогих благовоний. Действительно, во всем ощущался высочайший класс. Судья поставил чашку и заговорил:
— Я осуждаю ваше ремесло, госпожа Кван. Признавая, впрочем, что это необходимое зло. Пока вы содержите все в надлежащем порядке и хорошо обходитесь с девушками, чинить вам препоны я не собираюсь. Скажите мне, сколько у вас здесь работает девушек?
